Миг создают творящий и созерцающий, сплетаясь ролями.
Название: "Сэймон, врата Жизни".
Автор: Шекспира.
Рейтинг: G.
Жанр: приключения, романтика, трагедия.
Размер: миди (7600 слов).
Персонажи: Какаши, Минато, Обито, Рин.
Дисклеймер: Кишимото-сан.
Разрешение на размещение: с указанием источника.
Предупреждение: OOC. Играюсь временем
Десфик.
Читателей, которые болезненно воспринимают отступление от канона и грамматики, прошу не открывать кат.
Претензии и жалобы автор не принимает. Делегация из страны Травы покинула деревню. Минато провёл взглядом их спины и поспешил вверх по главной улице. Жители этой страны, конечно, обеспокоены тем, что Коноха отступила к самым границам, сократила количество миссий и засела на территории Огня. Немногочисленные кланы шиноби Травы пытались оказать организованный отпор по мере своих сил, но были обречены. И всё же Лист не мог раскрыть планы хотя бы потому, что если Трава успокоится, начнёт беспокоиться Облако. Всё это было очень неприятно, особенно присутствовать на совете, где старейшины с непроницаемыми лицами отклонили отчаянное предложение Травы присоединить свои земли к стране Огня на правах автономии.
С политической точки зрения это было более чем соблазнительно, но со стратегической между большими странами просто необходимы такие мелкие нейтральные земли, иначе искушение совершить рейд прямо вглубь территории закоренелых врагов приведёт к нескончаемым пограничным войнам.
"Их" чайная была снова наполовину пуста. Несмотря на то, что Коноха подтянула силы к границам, шиноби редко выдавалось прохлаждаться. Развалившись за столиком чайной, джоунины, как всегда, обсуждали вопросы войны, убийства и риска. Полупустое блюдо с данго свидетельствовало об интенсивности дискуссии.
- Шикаку, откуда у тебя карта? - поинтересовался Минато с удивлением. Так хорошо отрисованные карты давно уже были конфискованы штабом.
- Я теперь ответственный стратег, - пробубнил Нара.
- И тебе сразу карту выдали? - подначивал его Хизаши.
- Ну да, - протянул Шикаку, - я сказал, что могу и подождать, но ничего делать не буду.
Компания дружно заржала.
- И всё равно я удивлён, как это чунины отыскали карту среди карт... может, им это задание Сандайме ещё в молодости поручил? А вот они, видишь, всё же справились...
Взрыв хохота привлёк внимание из-за других столиков.
- Кто бы жаловался, - отмахнулся от Хизаши стратег. - Тебе под прицелом бьякугана, наверное, в миг всё находят.
- От меня не отмажешься, я всё вижу, - сознался тот.
- Да, ты, гадёныш, на нас сенсеям стучал, - захихикала Кушина, сузив озорные тёмные глаза.
Минато сел рядом, положил подбородок на плечо куноичи. Даже Хизаши придётся проглотить подколку, поскольку Хабанеро запросто наплюёт на благородство кровей, трепет перед техникой мягкой ладони, обязательную для джоунинов сдержанность и всех, кто попытается помешать ей использовать Хьюгу в качестве ромашки для гадания.
- Вам следовало лучше тренироваться в скрытности, - парировал младший из близнецов.
- А тебе следовало не выпендриваться семейными традициями, а ходить в Академию, как все, - обломал его Иноичи, - вон даже Шиби за партой сидел.
Абураме поспешил сделать ещё более отсутствующий вид, а джоунины снова захохотали, поскольку все в классе, кроме Кохару-сенсея, знали, что вместо Шиби на уроках сидел жучиный клон, а мальчишка счастливо шлялся по лесам, и это было единственной причиной, побудившей его отправиться в Академию.
- Шикаку, - попросил Минато, сотрясаясь от смеха, - прежде чем мы решим, кого ненавидим больше, Хизаши или Иноичи, давай, расскажи нам, что ты такого гениального придумал по Кусагакуре.
- Но только не перестарайся, - предупредил его младший Хьюга, - ато я обижусь и перестану замечать, как Чоуза-кун забывает убрать с твоего сидения надкушенный онигири.
- Ничего я не забываю! - покраснев, сердито заявил Акимичи под общий смех.
- Однажды он сядет тебе на голову, - прошептал Хьюга на всю чайную.
- Уймись, Хизаши, мне до тебя далеко, - проворчал Нара. - Да и напрячь я решил вовсе не джоунинский состав.
- Вот как? - оживился Хиаши.
- Если постоянно разбивать команды, слаженности мы не добьёмся, и всё, ради чего задумано отступление, пойдёт насмарку, - проговорил стратег, разглядывая балку, что свидетельствовало о том, что Шикаку пришлось объяснять очевидные даже для дураков вещи. - Мы всё равно должны в ближайшее время "предпринять отчаянную и мужественную попытку совершить прорыв", иначе Облако догадается, что мы жрём изумительные данго Митараши-сан.
Пожилая хозяйка чайной улыбнулась, оставляя на столе очередной поднос.
- Так вот, - продолжал Шикаку, пока никто не перебил его приступом внезапного остроумия, - Кусагакуре вполне удовлетворится, если мы совершим пару-тройку запланированных заранее диверсий. А для этого нам не нужно напрягать спец-состав, будет достаточно рядовых чунинов.
- Всего-то нужно, незаметно пробраться и активировать заранее заложенные техники? - уточнил Хьюга.
- Именно, - подтвердил Шикаку. - Понятия не имею, почему Сандайме приказал назначить Минато и Дана.
Джоунины нахмурились, действительно, на такое незначительное задание направлять двоих из сильнейших шиноби деревни было более чем неразумно.
- Дан-сан ведь тоже учеников взял? - уточнил Намикадзе.
- Ты же не собираешься... - возмутился Шикаку.
- Они мне все уши прожужжали, что хотят на миссию, - признался Жёлтая Молния. - Пока мы в деревне, Фугаку их нещадно эксплуатирует, кроме патрулирования ни о каких командных тренировках говорить не приходится. А меня при штабе нянькой прикомандировали.
- У тебя рожа дипломатическая, - с издёвкой сказал Хизаши, - пока все смотрят на тебя и верят честным глазам, Хокаге-сама впаривает им про прошлогодний снег.
- Не забывайте, если бы не война, эти дети только начинали бы обучение в Академии, - возразил Чоуза. - А там им предстоит столкнуться с совершенно взрослыми врагами.
- Но война идёт, - с нажимом произнесла Кушина. Под подбородком Молнии напряглось округлое плечо. - И это уже не дети! Они генины.
- Только потому, что большинству генинов пришлось срочно стать чунинами или погибнуть, - встрял Иноичи.
- Хочешь со мной тренировку? - подхватилась куноичи.
Минато успокоительно придержал её за рукав. Лихорадочный блеск в глазах джинчурики угас, но она повторила, твёрдо и уверенно:
- Яманака, один на один, без ниндзюцу, обещаю. Пойдёшь?
- Хабанеро, я не самоубийца, - отказался сенсор.
- А его мелкий, - Кушина, не глядя, ткнула пальцем в Намикадзе, - выдерживает пол-ну-ю тренировку со мной. И мне удаётся его прижучить только теми приёмами, которые я против Минато использую!
Джоунины вытаращились, как по команде.
- Какой мелкий? - тут же заинтересовался Хиаши.
- Какаши? - удивился Минато. - А где ты его отыскала?
- Пока твоя гениальная особа присутствует на разных скучных совещаниях, мы с ним пару раз... выяснили кое-что, - уклончиво ответила куноичи.
- Полную? - уточнил Намикадзе, игнорируя намёк на новый конфликт, которые привлекательная девушка умудрялась создавать на ровном месте пачками.
- Угу.
Жёлтая Молния присвистнул.
- Так ты его пожалела, - решил Иноичи.
- Я? - обернулась к нему Кушина, пылая яростью.
- Ладно, допустим, генины достаточно проворны, чтобы избежать столкновения с врагом, - вернул джоунинов к теме разговора Шикаку. Джинчурики опустилась обратно на скамейку, где её тут же незаметно обняла пара проворных длинных рук. - Но задача диверсионного отряда как раз в том, чтобы избежать столкновений.
- Это для них не проблема, - заявил Минато.
Шикаку смерил его внимательным взглядом.
- Ладно, я доверяю ответственным джоунинам. В конце концов, вы не первый день капитанами ходите. Надеюсь, что и у Като одарённая группа.
- Хокаге виднее, - пожал плечами Хиаши.
- Точно, - согласился Чоуза, - если бы Хокаге-сама не был уверен, он бы не назначил эти группы.
Минато тихо выдохнул, заставляя длинную каштаново-рыжую прядь дрогнуть на джоунинском жилете. Теперь из деревни уходит он, и кто знает, как скоро они пересекутся на коротком отдыхе. И пересекутся ли вообще. Каждый день чьё-то имя высекали на Камне памяти, и звонкие удары молотка по стальному колышку разносились окрест, оседая на тропинке печалью.
- Свитки не забудьте, - подтолкнул к чунину стопку зачехлённых свитков Фугаку.
Мужчина с сединой в волосах кивнул, аккуратно собрал их и вышел. Генины вывалились следом. Какаши бросил последний взгляд на молодого черноволосого парня, который так запросто командовал всеми Учиха в деревне. Было что-то зловещее в его обычной мрачности, что-то, что не предвещало добра врагам главы Военной полиции. Обито много всего говорил про шаринган, но было ли додзюцу причиной этой ауры власти, или Фугаку-сан обладал ещё какой-то другой силой?
Шаги товарищей по команде звучали уже в конце коридора, и Какаши побежал их догонять. Несмотря на то, что командам генинов были доверены самые ответственные задания внутри деревни, интересные происшествия случались редко. Сенсей говорил, что "ниндзя" не зря означает "владеющий выдержкой", большую часть своей жизни шиноби проводят в ожидании, и это первый из навыков, которые следует развить. Какаши затруднялся сказать, насколько выдержка может быть полезна в бою, но в мирной жизни она вполне помогала мириться с однообразными миссиями, трёпом Обито, надоедливостью детворы и молчаливым противостоянием со взрослыми. А ещё безразличный тон здорово выводил из себя Злюку. Какаши усмехнулся в маску, выныривая из здания полиции на узкую улицу вслед за джоунином Учиха.
Было невежливо спрашивать имя, если старший по возрасту и званию не назвался сам. Для Какаши он вообще был сгустком запаха, звука шагов и шуршания ткани. Сенсей мог чувствовать чакру, это заменяло ему нюх. Он здорово её чувствовал, далеко, почти также, как Какаши чуял сильный запах на ветру. А ещё Минато обещал, что кроме ожидания будут другие ситуации, где понадобится решительность и стойкость. Но генинам такие ситуации не полагались.
Именно поэтому Хатаке удивился, когда чунин вывел их за ворота, остановился и серьёзно спросил:
- Оружие у всех с собой?
Дети закивали головами. Мужчина, годившийся им в отцы, с болезненным сомнением разглядывал три круглых доверчивых лица. Он явно хотел что-то сказать, но слова застревали точно так же, как в Обито застряли все бессчётные вопросы, под обстрел которых уже попал бы сенсей. Приказы главы своего клана Учиха под сомнение не ставили.
Чунин раздал свитки пространственно-временных техник, в которые было запечатано оружие для боевых отрядов. Недавно у самой границы произошло несколько мелких стычек, это Какаши услышал в кабинете Фугаку-сана, и теперь, ввиду необходимости задержать отряды на этих позициях, тройка генинов направлялась с запасами.
Лидер отряда присматривался к тому, как легко дети взобрались на деревья и понеслись вслед за ним обычным для шиноби способом. Пока взрослый не спешил, темп бега не представлял сложности. Используя небольшие количества чакры, генины резво перемахивали с ветки на ветку, и, хотя им приходилось смотреть под ноги, прицеливаться, выбирая следующую надёжную ветвь, они не отставали. До длинноногого проворного сенсея этому чунину было весьма далеко.
Так далеко от деревни заходить не позволялось уже давно, с тех пор, как началась война, и это стало опасно. Каждые несколько километров генины сталкивались с отрядом, который двигался в другом направлении, выполняя свою собственную задачу. Их лидер обменивался беглыми взглядами с другими шиноби. Все они были чунинами или джоунинами, взрослыми, и с удивлением взирали на детей. Обито, похоже, вообще впервые в жизни был за пределами окрестностей Конохи. Он старался идти за чунином из своего клана след-в-след, и, возможно, даже знал его по имени. Но всё равно молчал. Это было весьма несвойственно для Учихи.
Да и самому Какаши миссия не казалась прогулкой. Встречные группы попадались всё реже, а спустя два часа и вовсе перестали. Группа пересекла второй периметр, условную черту, за которой кипела война, раскатившаяся мелкими стычками от деревни до деревни. Двигаться полагалось бесшумно. Чунин несколько раз оглядывался, с удивлением отмечая место нахождения Какаши. Мальчик пришёл к выводу, что его умение беспокоит других шиноби, но шуметь умышленно, когда он мог спокойно не делать этого, не хотелось. Хатаке твёрдо решил не поступаться своими навыками, не позволяя другим обесценивать их. Сенсей же не делал вид, что он не может увернуться от любого удара.
Ещё два часа прошли в напряжении. Обито сосредоточенно ломился через все препятствия, преодолевая их напором, но ни разу не упал, да и на белок не оглядывался. Хатаке поймал себя на том, что относится к товарищу по команде так же, как взрослые относились к ним, хотя Обито был на целых два года старше. И тем большим было разочарование Какаши, который понимал, что через два года будет ещё взрослее, чем сейчас. А значит, Обито должен был навсегда оставаться оболтусом и разгильдяем, что не сулило спроса способностям самого Какаши. Хотя иногда случались просветления.
Чунин сделал знак остановиться, прислушивался в течении нескольких секунд. Хатаке прекрасно знал, что никого поблизости нет, но взрослых его встревание обычно раздражало.
- Дальше по схеме! - сказал чунин из Учиха и нырнул вправо, в густую крону дуба.
Генины переглянулись. Младший из них успокоился, он не один не в курсе схемы. Поморщился, соображая, что теперь делать, догонять чунина и спрашивать схему, или идти дальше. В голове засияла мысль, Обито без дополнительных инструкций точно облажается, потеряется как минимум. Какаши радостно припустил в направлении три часа на восток, усмехаясь под маской от уха до уха. Отбежав на сто метров, мальчик сосредоточился, гася активную чакру, которую использовал для бега. В этот момент его посетила ещё одна мысль, он образовал в голове пустоту, как учил сенсей, в эту пустоту "залез", ощущая телом покалывающий холод. Его чакра должна была понизиться до минимума, необходимого для поддержания жизни. У Хатаке этот фокус получился сразу, и Минато-сенсей даже удивился, что чакра спряталась до жизненно необходимого минимума, на котором её не мог почувствовать никто, кроме сенсора. Если верить воплям Обито, её можно ещё увидеть шаринганом. Интересно, у тех, к кому Какаши направляется, шаринган есть?
Мальчик осторожно сполз на землю, испытывая головокружение и лёгкую тошноту. Наверное, всё-таки не очень хорошо прятать чакру до минимума. Но сенсей сказал, что к этому нужно привыкнуть. Так же, как сначала больно концентрировать чакру для любой техники. Зато так его не увидит ни один враг. У врагов шарингана не бывает.
Только выскользнув на прогалину, Какаши понял, что понижение чакры до минимума ещё и притупляет его чувства. Ветки были сорваны стихией, валялись несколько поваленных деревьев. Половина туловища человека торчала из-под толстого ствола. До него уже успели добраться естественные санитары-падальщики. Хатаке застыл в ужасе, вместе с тем мысленно осуждая себя за оцепенение и отмечая на трупе форму скрытого Песка. Прогалина плясала под ногами, ладони вспотели, а зрение стало неестественно чётким. Хатаке замечал каждый кунай и сюрикен, застрявший в деревьях, вонзившийся в землю. Тут убивали, и живые шиноби становились трупами. Мальчик, будто лунатик, доковылял до кустов на противоположной стороне прогалины, забрался в них, спасаясь от колючего страха. Ему предстояло встретиться с теми, кто убивает, с теми, кто будет пытаться убить его. О том, чтобы убивать самому, даже речи идти не могло. Жизнь шиноби почему-то не ограничивалась суровым аскетизмом, решительностью и мощными техниками. И даже командной работой.
Лицо Кушины сияло, как закатное солнце жарким летним вечером, когда тучи скрывают горизонт тёмной полосой, и яркий диск в мягком сиянии погружается за невидимую черту. Ветки сливы то и дело закрывали его, касались бархатистыми листьями. Куноичи прятала улыбку, старательно отворачиваясь от Минато, прятала смеющиеся глаза, длинные шелковистые пряди подхватывал ветер, подбрасывал вверх, будто языки пламени. Сейчас, на свету, они совсем рыжие. А в тени кажутся тёмными, каштановыми. Кровавая Хабанеро. Минато улыбнулся, любуясь столь редко посещающей Кушину мягкостью. Почти уязвимая, почти хрупкая, если забыть, как быстро она превращается в разъярённую тигрицу. И всё же достаточно погладить... Минато поймал рыжий язычок, пропустил в пальцах. Хитринка мелькнула в тёмных глазах, выразительных, добрых. Жёлтая Молния был невообразимо горд собой, и вовсе не из-за техник, статуса гения и полного джоунина в шестнадцать лет. Минато единственный, кто видит её кроткой. Рыжую, нежную, робкую. Колючий яростный цветок доверился ему, и это чудо волновало Намикадзе до глубины души.
Минато не попытался сломить, уязвить, покорить джинчурики, когда, спасённая им, она неблагодарно накинулась с упрёками и порывалась разнести на клочки всех тех, кто не сумел, не хотел понять и найти её. Для кого было бы лучше, если бы Девятихвостый не был перезапечатан в новый сосуд. Он сказал, что у неё красивые волосы. Он спел ей колыбельную у ночного костра, укрывая от холода тонким пледом. Удивление навсегда застыло в глубоких, поразительно живых глазах Узумаки, сменилось восхищением, которое значило для юного джоунина больше, чем все похвалы и награды. Её уважения было труднее всего добиться, и она никогда, никогда его не подведёт. Всё мелочное, глупое, никчёмное разлеталось от неистовой куноичи, чередуя сетования и угрозы. В тёмных глазах поселялась печаль обманутого ребёнка. Самая сильная, самая слабая, сердце Минато вздрагивало от нежности и желания защитить.
Спина жабьего отшельника, приникшего к щели в заборе и самозабвенно урчащего под нос, показалась совершенно внезапно. Минато нехотя признал факт её существования в то время, как Кушина насмешливо зыркнула, гордо вскинула голову и уверенно зашагала к Резиденции. При её-то немалом росте такие непрактичные каблуки. Хотя даже так она была ниже Молнии на полголовы.
- Сенсей? Вы наконец-то вернулись? - уточнил Минато достаточно громко, чтобы объекты внимания саннина осознали присутствие посторонних.
- Дааа, Минато, здравствуй, - уныло промямлил Джирайя, покидая свой пост. - Когда-нибудь ты подрастёшь и поймёшь меня.
- Не думаю, сенсей, - усмехнулся Намикадзе. - Мне нужно с Вами поговорить.
- Идём, - кивнул саннин, выбираясь из зарослей.
Идти пришлось недолго, ближайшее питейное заведение осчастливило ученика Хокаге бутылкой саке и тарелочкой нарезанного редиса.
- Как обстоят дела в Дожде?
- Хреново, - буркнул отшельник, - всё больше пострадавших среди мирных жителей. Боевые действия идут в населённых пунктах. Скала обещает золотые горы бандам, образовавшимся в результате их же набегов на посёлки, а те верят, пытаются нападать на наших шиноби, закладывают взрывчатку. Уже не разберёшь, кто у них гражданский. А нас успешно растягивают на три фронта. И везде всё хреново.
- Аме, Куса, Таке...
- Ну? - угрюмо поинтересовался сенсей. - Ты меня о политике спросить хотел?
- Вы так ничего и не рассказали мне про Какаши, - наконец, перешёл к насущным проблемам Жёлтая Молния.
- А что с Какаши? Как он? - словно и не заметил подвоха, продолжал утешаться алкоголем отшельник.
- Сегодня с миссии вернулся, - Минато научился брать сенсея за рога, силком выводя из депрессивной апатии по поводу неудавшегося "сбора материала". - Довёл АНБУ до инфаркта.
- Да? - заинтересовался Джирайя, подливая себе ещё рюмочку.
- Он подкрался к патрульной группе так незаметно, что шиноби обнаружили Какаши только тогда, когда он вслух поздоровался. И протянул свитки.
Жабий саннин разогнал ворон взрывом неистового хохота.
- М-молодец мальчишка, - простонал Джирайя, вытирая глаза рукавом.
- Да, он сказал, что так было безопаснее нести свитки. А ещё сообщил патрульной группе, что на соседний участок пошёл мальчик, который скорее всего заблудится в лесу.
- И? - весело заблестел глазами легендарный отшельник.
- И Обито действительно обнаружили через полтора часа поисков. Они с Какаши не очень ладят.
Джирайя сиял, но взгляд его, устремлённый куда-то поверх барной стойки, был суровым, цепким, буто свершалась справедливая кара.
- Сенсей? - спросил Минато, глядя на него вупор. - Не говорите мне, что нашли его случайно.
- Не буду, - сухо произнёс саннин, заглядывая в опустевшую бутылку. - Ты случайно не был знаком с Хатаке Сакумо?
- С Белым Клыком? - встрепенулся Минато. - Нет, конечно. Он же...
- Один из величайших шиноби всех времён, который вполне мог бы взойти на пост Райкаге, если б не определённые обстоятельства, в результате которых Сакумо оказался здесь. А потом появился Какаши.
- Какаши его сын? - в недоумении переспросил Намикадзе. Это, конечно, объясняло многое... но порождало ещё больше вопросов.
- Единственная о нём... память, - Джирайя налил из второй бутылки и выпил залпом. - Коноха не умеет ценить хорошее.
- О нём ходят легенды, но ничего не известно точно о его гибели.
- Он провалил миссию, - казалось, отшельник с горы Миобоку выплёвывал свои воспоминания. - Миссию, которую нельзя было не провалить. Знаешь, как в сказке, на право пойдёшь, голову потеряешь, налево пойдёшь, совсем пропадёшь.
- И? - Минато понимал в объяснениях сенсея всё меньше.
- И эта миссия стала началом всей этой войны.
Намикадзе умолк, задумавшись. Белый Клык, герой двух деревень, залог мира и взаимопонимания. И потом всё в одночасье рухнуло.
- Есть люди, в Конохе и в Кумо, которым не нужен мир, - сокрушённо проговорил саннин. - Сакумо заслуживал лучшего. Он был верным... псом. И это его сгубило. Страшно сгубило, Минато, он покончил с собой. Один.
Слова саннина врезались в слух жуткими картинами извращённых, поруганных ценностей, всего, во что верит Коноха, за что истекает кровью, в чём подло и отвратительно обманута изнутри. Каждый шиноби, уходя на миссию, верит, что защищает нечто важное.
- Сакумо говорил, что всякое действие возымеет свои последствия, он не верил в слепую судьбу, - широкая ладонь отшельника сжала крохотную, спрятавшуюся в ней стопку с саке. - Этот мальчик - единственное, что я могу для него сделать, чтобы не быть одним из тех, кто просто смотрел, как он... - Джирайя залпом опустошил бутылку.
За выполненную миссию Какаши снова не похвалили. Мальчик начинал сомневаться в смысле выполняемых заданий, в том, что достаточно чётко понимает, чего от него хотят. Свитки доставить? Он же доставил. Никто его не обнаружил, не перехватил. Кто же знал, что группа, к которой он направлялся, окажется в масках, а потом будет орать на чунина за потерявшегося Обито. Какаши стучать не хотел. Чунин, наверное, нажаловался Фугаку-сану, и теперь их ждёт наказание. Мальчик направлялся на место сбора, стараясь не думать о том, заметят ли знак другие товарищи по команде, и явятся ли вовремя. И что ему предстояло выслушать от сенсея.
Тихо шелестящие листья вздыхали, пытались коснуться, успокоить и укрыть.
- Привет, Какаши, - поздоровался сенсей, соскакивая на тропинку. Джоунин пошёл рядом, приноравливая свой широкий энергичный шаг к ученику. - Как дела?
Хатаке опустил голову, уставился в тропинку под ногами. Как могут быть дела у того, кто заслужил выговор?
Минато-сенсей как-то странно на него смотрел, совсем не сердито. И в его голосе не было той страшной серьёзности, что появлялась во время миссий. Какаши зыркнул на него со смесью настороженности и любопытства.
- Тебя что-то беспокоит? - поинтересовался джоунин, стараясь не быть навязчивым.
- Сенсей, я неправильно выполнил задание?
- Какое, со свитками? - переспросил учитель. - Правильно.
- А почему он тогда кричал? - Какаши остановился, запрокинув лицо к высокому светловолосому парню, который довольно часто оказывался умнее, чем казался на первый взгляд. На самом деле, всякий раз, когда была нужна его помощь.
- Какаши, - серьёзно и задумчиво проговорил Минато, старательно подбирая слова, - взрослым бывает неприятно уступать в чём-то тем, кто младше их по званию и возрасту.
- Но вы же не сердитесь! - возразил ученик.
- Многие считают это недостатком, - рассмеялся Минато, и Хатаке вспомнилось, как часто он сам считал сенсея излишне мягкосердечным.
- Тогда АНБУ был неправ? - мальчик выговаривал слова осторожно, словно отпускал острые вращающиеся звёздочки.
- Да, он был неправ, - подтвердил Жёлтая Молния, - но ты мог не давать ему повода отыграться.
Какаши со вздохом кивнул, шагая дальше по тропинке, выдержка требовала жертв в виде мелкой личной мести. Наверное, поэтому шиноби и предписывалось отказаться от личных целей и эмоций. АНБУ не отказался, и оказался неправ перед генином, и это понятно таким джоунинам, как сенсей. Людям, в чьих глазах Какаши не хотелось бы быть виноватым.
- Сенсей! - выбежала на поляну Рин, приветливо махая рукой. - У нас новая миссия?
- Да, - кивнул Жёлтая Молния, - но я расскажу о ней, когда все соберутся.
Какаши приготовился к длительному ожиданию. Девочка села на траву, сияя огромными карими глазами.
- А Вы знаете, сенсей, у нас Гроза ощенилась, - не выдержала она, - забралась под крыльцо, и там привела. Ей чем-то не понравился домик, который мы с Цуме приготовили.
- Думаю, ей виднее, - улыбнулся Минато. - Теперь у вас прибавилось забот?
- Да, их нужно воспитывать, - подтвердила Рин. - Но Гроза хорошо владеет техниками клана, щенки учатся этому ещё до рождения.
- Вот как? - удивился наставник.
- Да, - с энтузиазмом кивнула девочка. - Они кажутся смешными и неуклюжими, и постоянно спят, но уже очень хорошо понимают всё, что говорят и делают окружающие. И даже чакру чувствуют.
- Как Обито, - фыркнул Какаши, и вся группа рассмеялась.
- Ты придираешься, Какаши, - мягко укорил сенсей, - на самом деле большинство детей вашего возраста не могут использовать чакру и оружие даже на начальном уровне, не причиняя вреда себе самим. Обито способный мальчик, просто он старается совместить несовместимое, распыляя силы и внимание.
- Шиноби не должен этого делать! - проворчал Хатаке сердито.
Минато вздохнул.
- Конечно, ты прав, - согласился он, но по тону учителя Какаши понял, что многое осталось недосказанным.
- Тогда скажите ему об этом!
- Какаши, - Минато старательно выбирал слова, что означало, сенсей говорит важные вещи, - люди не могут и не должны быть одинаковыми. Они владеют разными стихиями, разными техниками. И характер у них тоже разный.
- А Вы, сенсей? - упрямо возразил мальчик. - Вы же можете!
- Какаши, тех, кто может, не так много, - доверительно сказал сенсей.
- Ма? - изумился Хатаке. - Обито никогда не сможет?
- Для Учиха слишком многое связано с шаринганом. Их система циркуляции чакры не такая, как у всех, крупные центры, регулирующие её поток, не одинаковы по размеру и силе. Шаринган умение уровня джоунина, далеко не все даже среди Учиха овладевают им.
- Джоунина? - глаза Какаши округлились.
- Считай, что Обито накапливает силы, чтобы потом сделать очень сильный прорыв, - объяснил учитель.
Хатаке враждебно уставился на приземлившийся на краю прогалины безалаберный ком рук, ног и торчащих отовсюду веток. Это трепло может внезапно стать сильнее Какаши? Вот просто так? Мальчик отказывался верить.
- Ну что же, я могу начинать объяснять план операции, - сказал Минато, привлекая к себе всеобщее внимание. - Это наша первая миссия за пределами деревни в по-настоящему боевой обстановке.
Генины притихли, широко распахнув глаза. Им казалось, что они готовы, снедаемые любопытством и жаждой приключений, и вот, когда сенсей, наконец, объявил о боевом задании, они отнеслись к этому каждый по-своему. Обито переполняло воодушевление, Рин испуганно сжалась, Какаши сообразил, насколько более сложным и ответственным будет задание, внимательно и сосредоточенно слушал. Сенсей развернул карту.
- Вот здесь, за пределами страны Огня, тайно установлены свитки, активирующие технику Окружающего света. Нам полагается под видом диверсионной группы проникнуть на территорию врага, заставить их поверить, что наша цель - разведка и сбор информации. И заманить в ловушку. Когда враг будет готов атаковать, мы активируем свитки и уничтожим его.
Перед глазами Какаши промелькнули мёртвые тела шиноби, и вверх по рукам пополз липкий ужас.
- Сенсей, а разве мы сможем активировать стихийные свитки? - удивилась Рин.
- Я смогу, - заверил её Минато. - С нами вместе будет действовать вторая группа под руководством Дана-сан. В зависимости от того, на кого из нас натолкнётся враг, план может варьироваться, но вторая группа должна сохранять спокойствие и скрытность, чтобы связанный боем враг не заметил, что его заманивают.
Генины серьёзно закивали головами.
- Ну чтож, тогда пошли! - Жёлтая Молния свернул карту, сунул в футляр и приладил под рюкзаком. Серьёзный и внимательный командир отряда очень сильно отличался от смешливого добродушного Минато, позволявшего всей деревне подшучивать и капризничать. Таким сенсей Какаши очень нравился, мальчик занял место в арьергарде построения с гордостью. Отряд Жёлтой Молнии. Наконец-то не просто генины, которыми взрослые снисходительно умиляются, будто котятами в корзинке. Теперь они могут выполнить полноценное боевое задание.
По мере удаления от деревни возбуждение всё нарастало. Настоящее приключение разворачивалось вокруг, в каждом шевелении листика, пружинящей под ногами ветке, в мелькающих косыми лучами просветах. Обязательно! Ведь Обито необыкновенный ребёнок, и дома, у себя в клане он самый лучший, самый смышлёный, меткий, сильный, настойчивый. Даже Фугаку-сан его хвалил, говорил, что шаринган обязательно проснётся, чакра подходящая. А ещё сенсей - друг Фугаку-сана, и поэтому Обито в его команде. Мальчик бросил восторженный взгляд на спину джоунина, отягощённую рюкзаком. Миссия не должна была затянуться, поэтому генины взяли только необходимое, но ведь основная задача ложилась именно на лидера. Всё, что от них требуется - сопровождать его, выполнять приказы и оказывать поддержку.
Сейчас они ещё дети и не могут выполнять настоящих миссий, но когда-нибудь, когда Обито подрастёт, он уже не будет набирающимся опыта учеником, на самом деле, когда пробудится шаринган, Учиха станет ответственным за все задания, так как он сможет применять любые техники тайдзюцу, ниндзюцу и даже гендзюцу. А Какаши и сенсей будут рядом, чтобы его не окружили. Будут отвлекать внимание. И Рин, тихая добрая девочка, будет перевязывать полученные в бою раны. Но ведь это только царапины, и Обито мужественно... Ауч, Ксо! Мальчик кувырком слетел вниз, вцепился в ветку и застрял, барахтаясь в воздухе. Замечтался, проклятая ветка прямо в лицо ударила. Больно. А сейчас эта выскочка-Какаши начнёт поучать, как надо ходить, куда смотреть, как дышать. Обито сердито высунулся из листвы и рявкнул:
- Ану отвали! Я просто...
Испуганные карие глаза отпрянули. Рин легко перепрыгнула на соседнюю ветку и тихо извинилась:
- Ой, прости, Обито, я думала, тебе нужна помощь.
- Эээ, это я не тебе, Рин, я вот ему говорил! - мальчик ткнул пальцем в белобрысого товарища по команде.
Носитель маски невозмутимо заметил:
- Я даже не собирался к тебе подходить.
- Я тебя прогнал, вот ты и не собирался! - крикнул Обито в ярости за то, что нечаянно накричал на Рин. Вот если бы не он...
- Эй! Может, хватит ссориться? - обернулся к ним Минато-сенсей. - Кажется, Обито не пострадал, и мы можем двигаться дальше.
Сердито сопящий Учиха двинулся вперёд. Вот так всегда. Ну и что с того, что он зацепился? Ели бы не Какаши, на это никто бы не обращал внимания. Можно подумать, он один во всей деревне за что-то цепляется! Но этому Пугалу просто необходимо кого-то выставить дураком. И сенсей ничего не говорит ему. А хуже всего то, что поколотить Какаши, чтобы не выпендривался, у Обито действительно недостанет сил. Пугало вёрткий. До сенсея, конечно, далеко, мстительно подумал Учиха, а ещё, когда у него пробудится шаринган... мальчик оторвался от планов по справедливому воздаянию Какаши за все обиды как раз вовремя, чтобы забалансировать и не свалиться очередной раз.
Не нужно даже оглядываться, скользит, как тень, плавно, легко. Конечно, он маленький и лёгкий. Для шиноби вообще хорошо быть небольшого роста. Ну ничего, Учиха в команде всё равно только один! И все они пока генины. Обито принялся прокручивать в голове фамильные техники с участием легендарного додзюцу. Интересно, какие свойства будут у его шарингана? В приятных мечтаниях протекли ещё полтора часа непрерывного бега, близилось время обеда, а мама завернула ему с собой... земля рванула навстречу, словно сошла с ума. Обито испуганно вытаращился. Ветки только мелькнули, закружились, замельтешили, и вот уже больно в бок и щеку. И плечом ушибся. Учиха досадливо фыркнул, пытаясь сесть.
Какаши тут как тут, нет, это же он толкнул его! Напал и столкнул, а сам успел сгруппироваться!
- Ты знак сенсея скрыть чакру видел? - набросился на него Хатаке.
- Что? - Обито временно забыл об ушибах.
Какаши смотрел на него с холодной злостью и презрением. Слёзы обиды и ярости просились на глаза. Ну не виноват же Обито, что это Пугало - какой-то взрослый, которого поместили в ребёнка! Уменьшили просто! А ещё ныло плечо.
- Ты в порядке? - приземлился рядом сенсей. И даже Рин не рухнула, а ловко соскочила на землю.
Пугало смотрело пренебрежительно, словно Учиха привселюдно описался, словно забота, которую проявлял Минато-сенсей, была чем-то постыдным. Ах да, сюсюкаются.
- В порядке, - вывернулся мальчик из-под руки наставника. - Пошли дальше.
Но никто не попытался продолжить путь.
- Он нас заметил, сенсей? - спросил Какаши.
Обито замер. Погодите-ка, кто?
- Не знаю, - сказал Намикадзе, прислушиваясь. - Но убежал очень быстро.
- Значит, заметил, - выдохнул Хатаке.
- Нам следует исходить из этого, - согласился сенсей.
Весь разговор протекал мимо Учихи, который начал смутно догадываться о причинах своего вынужденного падения. Они говорили так, словно его не было рядом. Обито понимал, что добавить ему нечего, но всё же чувствовал себя изгоем. Может, ему не место в этой команде? Может, сначала нужно подождать, пока проснётся шаринган, и потом идти в бой? Но даже Рин не ждала проявления клановых способностей. Если бы война чуть-чуть подождала!
Дома приходилось улыбаться, рассказывать о приключениях и миссиях, и когда родители говорили, что их ребёнок - выдающийся ученик Жёлтой Молнии, умалчивать о белобрысом Пугале, невесть откуда взявшемся на его пути. А если шаринган не проснётся? Обито тряхнул головой, отгоняя от себя эту мысль. Фугаку-сан сказал, что чакра подходящая.
Если после этого сенсей ещё будет защищать Обито!! Какаши был вне себя от гнева. Больше всего хотелось натворить таких же глупостей, сесть на ветку, как капризный ребёнок, и сказать: "А вот, сенсей, если ему можно, то и я буду ребёнком." Но Какаши так не поступил бы потому, что это было неправильно. И по этой же причине он не мог примириться с поведением товарища по команде. Отряд двигался к границе с максимальной скоростью, наплевав на маскировку. К Дану-сан направилась жаба-посыльный с сообщением об изменении плана. Зато Какаши узнал, что у сенсея тоже есть призыв. Правда Минато хихикнул в своей "гражданской" манере и заявил, что это не настоящий. Хатаке не вполне понимал, как призыв может быть настоящим и не настоящим, если он работает. Но хорошо уже то, что обошлись без необходимости вызывать Паккуна. Какаши не видел отцовского суммона уже очень давно, не вызывал после того случая на миссии. Просто больше не было пустого пространства и тоски, в которой следовало отчаянно барахтаться. Были миссии, тренировки и путь шиноби.
И вот сейчас этот путь претерпевал серьёзные испытания.
Предположительно, за ними следили уже более получаса, но каким образом неприятель это делал, оставалось загадкой. Какаши не рисковал даже у сенсея поинтересоваться. Когда ветер донёс запахи шиноби, стало одновременно спокойней, враг материализовался, приняв одну конечную форму, от которой чего-то можно было ожидать. С другой стороны, вражеские шиноби готовы к решительным действиям, и это не могло не пугать. Какаши насчитал четверых. Приблизился к сенсею и сделал незаметное движение глазами, которое невозможно уловить со стороны, а через четыре шага сдвинулся немного к центру. Минато-сенсей, привычный к тому, что Хатаке неукоснительно следует построению, улыбнулся, одновременно подтверждая его догадку и одобряя способ сигнализации.
Четверо, значит, они купились на то, что перед ними команда генинов, направляющаяся с разведывательными целями, и не догадываются, кто стоит во главе этой команды. А ещё не знают, что их заметили, иначе бездействие отряда "разведчиков" по этому поводу вызвало бы подозрение. И продолжают молчаливо следовать. Стараются заманить поближе к своей территории? Туда, где находятся другие отряды? Хотят взять живыми? Что бы ни руководило противниками, они направляются прямиком в ловушку, расставленную Конохой.
С каждым оставленным позади километром пульс генинов становился чаще. Теперь даже для Рин и Обито было очевидно, что означает затянувшаяся молчанка. Успеет ли группа Минато добраться до района, где установлены свитки, или враг атакует их прежде, и придётся пробираться с боем, заодно предоставляя Облаку догадываться, почему "разведчики" так настойчиво лезут им в зубы? Дети не были готовы к открытой схватке, но с другой стороны, её и не требовалось. На такой случай Хэйко бо ряку завещала не ввязываться вбой, а вести противника к месту ловушки, уклоняясь от его атак. Это было вполне по силам группе Минато. Однако Какаши почему-то казалось, что и враги должны были знать классическую тактику, но посоветоваться по этому поводу с сенсеем возможности не представлялось. Жёлтая Молния выглядел достаточно уверенным в себе.
Где-то, всего в нескольких километрах впереди, засела вторая группа, ушедшая вперёд, ожидая, когда Минато и его отряд на всех парах пронесутся через сектор Окружающего света, чтобы активировать технику. Всякий шиноби умел активировать хотя бы примитивные свитки, но именно эти требовали владения Райтоном. И требовалось безукоризненное владение, чтобы активировать их на расстоянии. И... по два. Именно поэтому были выбраны Намикадзе Минато и Като Дан. Невидимая граница казалась совершенно ощутимой, словно поверхность воды. Группа ударится об неё, разорвёт, ускоряя темп. Это неизбежно поставит преследователей в тупик. Они подумают, что обнаружены, попытаются атаковать, войдут внутрь зоны. Даже если это место и не определили под патрульный маршрут, как предполагали стратеги в Конохе, то один отряд точно...
Вспышки стихии впереди отдались холодной ужасающей дрожью. Это, бесспорно, было признаками сражения. И если группа Дана была вынуждена сражаться, то враги очень даже хорошо понимали, с какой целью явились шиноби Конохи, и, возможно, проследили за второй группой. А это значило, что как минимум два свитка из четырёх известны врагу. Но если будет уничтожен хотя бы один, не только сорвётся выполнение миссии, но и ни одному из восьми участвующих в ней шиноби Листа не удастся спастись. Слишком сильно нашумели они так глубоко за линией фронта. Неизбежная доля смертельного риска, присущая каждой миссии любого уровня, вдруг перенеслась из области теории в надрывное дыхание и стук сандалий о пружинящие ветки. Со свистом резанули сюрикены, сбривая ветки чуть выше головы. Какаши пригнулся, нырнул ниже, стараясь оставить между собою и врагом стволы деревьев.
- Бегите прямо! - громко велел сенсей и испарился.
Ни у кого из генинов не хватило времени удвивляться, куда он девался и как. Взрослые шиноби преследовали их по пятам на своей территории, загоняя в угол с каждым шагом. Медлить было нельзя, поскольку результат столкновения, если их догонят, не подлежал сомнению. Но и, спеша вперёд, они обречены были наткнуться на засаду. Куда направился сенсей? От этого зависело всё, и мысли Какаши, обгоняя ноги, высвечивали путь белыми вспышками. Любое принятое им решение в этот момент было неверным. Не было светлой дорожки к победе, не существовало правильного решения. Какаши пробрал холодный ужас. Его не было. Вообще.
Рука сама потянулась к танто за плечами, наполнила его холодной, яркой чакрой, страхом и решительностью, охватившими Хатаке в этот момент. И всё же это было решением загнанного в ловушку генина.
- Держи, - сунул он оружие в руки Обито. - Используешь, чтобы активировать первый свиток.
И кувырком, цепляясь налету за ветки, бросился вправо, ко второму. Обито мог заблудиться. Рин могла не добежать и оказаться в зоне поражения. Могло случиться много всего, но значение имели только прекратившиеся звуки битвы там, где должна была находиться команда Като Дана. И секунды, в течении которых враг пытался вычислить их цель. Секунды обгоняли Какаши.
Они шипели над головой сердитой сталью, взрывались в шаге позади, разбрызгивая щепки и ветви, окутывая дымом, запах которого всё же не перебивал обоняние шиноби. Хатаке прыгнул навстречу тошнотворному запаху, и то, что до взрыва было двумя генинами, разбросанное ошмётками и кусками, окружало неповреждённую каменную глыбу. Какаши приложил к ней ладони, пропуская ослепительно-белый Райтон. Средоточие техники ощутилось, как часть собственной системы циркуляции, отозвалось, мальчик сложил знак активации. Столб энергии поднялся в небо, а Какаши побежал, словно крохотная отброшенная мощным выбросом искра. В отличие от преследователей, он точно знал координаты остальных свитков и характер техники.
Шиноби бросились за ним. Уже сейчас, когда в голове сформировался чёткий план, Хатаке охватило спокойствие. Словно взвод взрослых шиноби и не гнался за ним по пятам. Просто он знал свою проворность, видел, как взметнулись навстречу первому ещё два столба. И оставался один. Мальчик спрятал чакру, на ускорение которой теперь рассчитывать не приходилось. Но у преследователей не было его нюха. А мелкому генину, голова которого от возбуждения и опасности не спешила идти кругом, было достаточно преимуществ, чтоб обмануть погоню. Немеющие ладони всё же дали себя знать. Мальчик старательно перебирал ногами, зрение ещё не отказывало. Или уже не оказывало, может, он привык? Какаши свалился в овраг как раз в тот момент, когда ослепительная вспышка превратила в пепел почти гектар леса.
В голове шумело, в животе тошнило, перед глазами носились чёрно-белые точки, но тепло поднимающегося уровня чакры постепенно снимало слабость. Какаши прижался головой к дереву, вдыхая запах берёзы. Ковёр прошлогодних листьев, сырой от частых дождей, дышал тяжело и пряно сквозь горечь свежего пожарища. И вот теперь Хатаке охватила растерянность.
Минато бывал во многих сражениях в качестве рядового, чунина и командира. В половине миссий с сенсеем приходилось действовать на свой страх и риск. Но командовать взрослыми опытными шиноби было совсем не тем же самым, что троицей детей. Как бы ни старался Жёлтая Молния заверить всех вокруг, что его генины - бойцы Листа, способные отстоять деревню и честь хитая, как бы ни верил в то, что они умные, одарённые и замечательные дети, они были детьми, и когда стало очевидно, что миссия сорвана, им овладел ужас. Минато ни на секунду не сомневался, что его команда будет бежать, как велено, изо всех сил. И он, в отличие от них, прекрасно осознавал расстояние, неумолимо сокращающееся с обеих сторон, которым ограничивались их жизни.
Ответственный джоунин мгновенно оценил обстановку, наметил ключевые точки, распределил кунаи с жёлтой бумагой на рукоятках и сосредоточился, складывая схему перемещения. Фокус был в том, чтоб во время самого броска держать сознание угашенным, закрытым, иначе пространственно-временная техника сказывалась растерянностью и дезориентацией. Многие шиноби пытались повторить Шуншин, но никому не удавалось перемещаться достаточно быстро. Мгновенно мелькающие перед глазами картины фокусировались критическими точками. Горло, артерия, горло, печень, сердце. Трое оставшихся вживых врагов отступили, в ужасе глядя на одного молодого шиноби, мгновенно расправившегося с пятью джоунинами. Просто убив их кунаем, по удару на каждого.
Из-за спины Намикадзе вылетела запыхавшаяся Рин. Одна. Испуганная, дрожащая.
- Где остальные? - с тревогой выпалил сенсей.
- Убежали, - развела руками девочка. Ужас ещё стоял в её глазах, устремлённых на неприятеля.
Взвившийся в небо столб Райтона Минато почувствовал и решил, что поспешил с оценкой ситуации. Като жив, и готов действовать. Но почему только один? Минато сконцентрировался, ещё три куная с жёлтой ручкой, три вспышки смазанного движения, и Жёлтая Молния Конохи уже активировал оба свитка. Като медлил. Минато помчался вдоль периметра действия техники, и когда воздух слева от него испарился вместе с деревьями и почвой, упал на землю, закрывая собой Рин. Волна раскалённого воздуха прошлась, словно гигантский каток, вытеснив дыхание. Джоунин вскочил, изо всех сил надеясь, что его мальчишек вытащил из зоны поражения Дан. Возле камня, скрывавшего под собой второй свиток, он обнаружил Обито, причём совершенно одного. Учиха был легко ранен, и Рин, пришедшая в себя после сражения, немедленно ринулась его обследовать.
- Где Какаши? - только и сумел произнести Намикадзе, ощупывая пространство в поисках чакры.
Обито молча кивнул головой и отвёл глаза.
Минато, перепрыгивая через дымящиеся рытвины, помчался, проклиная себя за неосмотрительность. Понадеялся. Объективно рассуждая, это не было его ошибкой, но в какой-то момент выполнения миссии события пошли не так, как было задумано, а он до сих пор не мог понять, почему.
По пути ему попался Дан. Раненый медик успел оказать себе неотложную помощь.
- Минато! - поднял он отчаянные глаза учителя, погубившего своих подопечных. - Минато, что случилось?
Жёлтая Молния дёрнул плечами.
- Не знаю я! - едва не крикнул, - Где Какаши?
- Кто? - удивился Дан.
Намикадзе снова рванул, петляя между обуглившимися деревьями. Слабая-слабая. Едва касаясь земли, сенсей спустился в глубокий овраг. Живой, дышит. Досталось ему, находился слишком близко от вспышки. Руки-ноги целы. Дрожь и волнение утихали. Вместо них нахлынуло острое сочувствие к Дану.
Пара чёрных растерянных бусин уставилась на него.
- Сенсей? - будто не веря себе, спросил Какаши.
- Ты в порядке? - опустился рядом джоунин.
- Да, - быстро ответил мальчик.
- Пойдём тогда, пусть Дан-сан на тебя посмотрит, - не унимался Минато, которому всё казалось, что Мелкий вот-вот рассыпется на части прямо у него на глазах.
Колючка послушно поднялась и потрусила следом.
- Сенсей? - осторожно начала она, - А почему у них были протекторы Тумана?
- Ты уверен, Какаши? - обернулся сенсей.
- Да, - кивнул Хатаке.
До сих пор было не понятно, почему Туман воздержался от участия в боевых действиях. Минато сильно подозревал политические игры, но теперь картина неожиданно, совсем неожиданным образом прояснилась. Изначально Туман наступал на оба фронта, стравливая своих соседей, Лист и Облако. И в какой-то момент рассчитывал исчезнуть, оставив две деревни уничтожать друг друга. Блестящий план нарушило неожиданное отступление Конохи. Киригакуре была вынуждена поддерживать боевые действия против обеих сторон, и неминуемо должна была раскрыться. Однажды. Например, сегодня. Жизни трёх генинов невысокая цена за эту информацию, но только не для Като Дана.
Минато не без усилия заставил себя смотреть на суровое бледное лицо джоунина-медика.
- Как ты активировал все четыре? - тихо спросил Дан, осматривая Какаши со всех сторон.
Обито и Рин сидели в сторонке. Учиха потянулся, возвращая каким-то макаром оказавшееся у него оружие Мелкого.
- А разве не ты? - удивился Намикадзе.
Джоунины изумлённо переглянулись. Минато вопросительно посмотрел на Какаши. Мальчик понурил голову и намеревался молчать, как всегда. Но сейчас сенсей не мог позволить себе быть тактичным.
- Какаши, - осведомился он серьёзно, - у тебя какая стихия чакры?
- Райтон, - буркнула малявка нехотя.
- А как ты активировал второй свиток? - продолжал выяснять сенсей, игнорируя ошарашенное моргание Дана.
- Дал Обито клинок с чакрой, - пряча глаза, признался Мелкий.
Минато никогда не перестанет считать его Мелким, самым маленьким в команде и требующим особого внимания, но следовало начинать относиться с уважением к мальчишке, самостоятельно выполнившему миссию в шесть лет.
- Печально слышать, что Дан всё же погиб, - проговорил Сарутоби Хирузен, мрачнея. Хотя последние месяцы он всё время ходил такой, мрачный, как туча, осунувшийся, с обострившимися чертами. Если бы не необходимость поддерживать образ лидера деревни, совсем бы расклеился. Как же, тысячи погибших на его совести за короткие полгода войны. А предстояло ещё больше.
Стоявший перед ним мальчишка сильно смахивал на Сарутоби в юности, и этим раздражал главу Корня. Такой же мягкий, сопереживающий, но у Намикадзе хотя бы хватало самообладания, чтобы ограничивать проявление своей мягкости. Видеть, что мальчишка-джоунин превосходит Хирузена личными качествами, было приятно. Данзо предпочитал считать, что его радует потенциал шиноби Листа, не засюсюканных насмерть заботливыми наседками.
И всё же взгляды всех членов совета, слушавших доклад об этой миссии, были прикованы к маленькому мальчику, стоявшему рядом со своим наставником с видом затравленного волчонка.
"Так вот он какой," - усмехнулся про себя Данзо-сама. Сын Белого Клыка, которого так рьяно спасали от Корня все особые службы деревни.
- Ну, Какаши, - произнёс Хирузен тоном горделивого деда, - ты проявил себя молодцом. Должен признаться, меня удивляет то, как быстро ты стал самостоятельным и взрослым. И мне жаль, что тебе совсем не досталось обычного детства, - Хокаге погладил мальчика по голове, но Симура, перехватив дикий возмущённый взгляд Хатаке, снова внутренне усмехнулся. Детство, как же, такие, как этот, рождаются, чтобы убивать, а не гонять мяч. И чем раньше их энергию направить в нужное русло, тем меньше у деревни проблем.
- Ты честно заслужил звание чунина, - наконец, передал мальчику официальный документ Сандайме.
Какаши вежливо поклонился и пролепетал:
- Спасибо большое.
Судя по тону, мальчика нисколько не трогало достижение звания опытного шиноби. Возможно, он недостаточно чётко представлял себе иерархию, но это обязано было вскоре проясниться. Характер у мальчугана не отцовский, этот руку по горло откусит. Данзо даже не заметил, что позволил улыбке искривить губы.
- Ну что, облизываешься? - проворковала рядом Кохару. Несмотря на ледяную неприязнь, которую некогда красивейшая куноичи Листа питала к нему, Симура даже не думал обижаться.
- Для того, чтобы служить целям Корня, не обязательно знать об этом, - ответил он так, чтобы услышала только Утатане, хотя не сомневался, что в течении часа его слова станут известны Сарутоби.
То, что смущало и угнетало конохского макиавелли, было всё же напрямую связано с маленьким мальчиком, получившим небывалое в истории деревни повышение. Данзо чувствовал, что его обыграли в собственную игру, и тёмное, густое и мстительное, плескавшееся у него внутри, казалось бездонным. Он уже давно оценил, какие тонкие и прочные нити двигают событиями. Слишком тонкие. Только честный политикан вроде Сарутоби может честно подозревать честный заговор. Сам же Данзо, никогда и никому не признаваясь в сути своего гения, знал, любая хорошая интрига заключается в умении использовать обстоятельства с умным лицом. Пока другие прилагают силы, чтобы передвигать фигурки по доске, он прилагал силы к тому, чтобы использовать это движение в своих целях. И сейчас с ним играли его же тактикой. Более того, у него отобрали золотого генерала. Сразу двоих. Симура старательно делал вид, что всё идёт по плану, и спрашивал себя, что бы он делал дальше? Ждал бы, как и всегда. И враг будет ждать, укрывшись где-то в Киригакуре. Будет ждать следующего движения фигур.
Данзо сам был неаккуратен, один-единственный раз совершив ход. При этом присутствовали лишь члены совета, и в конфиденциальности обсуждения глава Корня был уверен абсолютно. И всё же каким-то образом, назвав тогда Хатаке Сакумо кандидатом в преемники Хокаге, он подписал ему смертный приговор. Данзо не собирался совершать повторных ошибок, следовало предоставить всё Сарутоби и ждать, внимательно наблюдая, откуда ударит тот, кто заставил его своей рукой казнить своё детище. Игра обещала затянуться надолго.
Автор: Шекспира.
Рейтинг: G.
Жанр: приключения, романтика, трагедия.
Размер: миди (7600 слов).
Персонажи: Какаши, Минато, Обито, Рин.
Дисклеймер: Кишимото-сан.
Разрешение на размещение: с указанием источника.
Предупреждение: OOC. Играюсь временем
Десфик.Читателей, которые болезненно воспринимают отступление от канона и грамматики, прошу не открывать кат.
Претензии и жалобы автор не принимает. Делегация из страны Травы покинула деревню. Минато провёл взглядом их спины и поспешил вверх по главной улице. Жители этой страны, конечно, обеспокоены тем, что Коноха отступила к самым границам, сократила количество миссий и засела на территории Огня. Немногочисленные кланы шиноби Травы пытались оказать организованный отпор по мере своих сил, но были обречены. И всё же Лист не мог раскрыть планы хотя бы потому, что если Трава успокоится, начнёт беспокоиться Облако. Всё это было очень неприятно, особенно присутствовать на совете, где старейшины с непроницаемыми лицами отклонили отчаянное предложение Травы присоединить свои земли к стране Огня на правах автономии.
С политической точки зрения это было более чем соблазнительно, но со стратегической между большими странами просто необходимы такие мелкие нейтральные земли, иначе искушение совершить рейд прямо вглубь территории закоренелых врагов приведёт к нескончаемым пограничным войнам.
"Их" чайная была снова наполовину пуста. Несмотря на то, что Коноха подтянула силы к границам, шиноби редко выдавалось прохлаждаться. Развалившись за столиком чайной, джоунины, как всегда, обсуждали вопросы войны, убийства и риска. Полупустое блюдо с данго свидетельствовало об интенсивности дискуссии.
- Шикаку, откуда у тебя карта? - поинтересовался Минато с удивлением. Так хорошо отрисованные карты давно уже были конфискованы штабом.
- Я теперь ответственный стратег, - пробубнил Нара.
- И тебе сразу карту выдали? - подначивал его Хизаши.
- Ну да, - протянул Шикаку, - я сказал, что могу и подождать, но ничего делать не буду.
Компания дружно заржала.
- И всё равно я удивлён, как это чунины отыскали карту среди карт... может, им это задание Сандайме ещё в молодости поручил? А вот они, видишь, всё же справились...
Взрыв хохота привлёк внимание из-за других столиков.
- Кто бы жаловался, - отмахнулся от Хизаши стратег. - Тебе под прицелом бьякугана, наверное, в миг всё находят.
- От меня не отмажешься, я всё вижу, - сознался тот.
- Да, ты, гадёныш, на нас сенсеям стучал, - захихикала Кушина, сузив озорные тёмные глаза.
Минато сел рядом, положил подбородок на плечо куноичи. Даже Хизаши придётся проглотить подколку, поскольку Хабанеро запросто наплюёт на благородство кровей, трепет перед техникой мягкой ладони, обязательную для джоунинов сдержанность и всех, кто попытается помешать ей использовать Хьюгу в качестве ромашки для гадания.
- Вам следовало лучше тренироваться в скрытности, - парировал младший из близнецов.
- А тебе следовало не выпендриваться семейными традициями, а ходить в Академию, как все, - обломал его Иноичи, - вон даже Шиби за партой сидел.
Абураме поспешил сделать ещё более отсутствующий вид, а джоунины снова захохотали, поскольку все в классе, кроме Кохару-сенсея, знали, что вместо Шиби на уроках сидел жучиный клон, а мальчишка счастливо шлялся по лесам, и это было единственной причиной, побудившей его отправиться в Академию.
- Шикаку, - попросил Минато, сотрясаясь от смеха, - прежде чем мы решим, кого ненавидим больше, Хизаши или Иноичи, давай, расскажи нам, что ты такого гениального придумал по Кусагакуре.
- Но только не перестарайся, - предупредил его младший Хьюга, - ато я обижусь и перестану замечать, как Чоуза-кун забывает убрать с твоего сидения надкушенный онигири.
- Ничего я не забываю! - покраснев, сердито заявил Акимичи под общий смех.
- Однажды он сядет тебе на голову, - прошептал Хьюга на всю чайную.
- Уймись, Хизаши, мне до тебя далеко, - проворчал Нара. - Да и напрячь я решил вовсе не джоунинский состав.
- Вот как? - оживился Хиаши.
- Если постоянно разбивать команды, слаженности мы не добьёмся, и всё, ради чего задумано отступление, пойдёт насмарку, - проговорил стратег, разглядывая балку, что свидетельствовало о том, что Шикаку пришлось объяснять очевидные даже для дураков вещи. - Мы всё равно должны в ближайшее время "предпринять отчаянную и мужественную попытку совершить прорыв", иначе Облако догадается, что мы жрём изумительные данго Митараши-сан.
Пожилая хозяйка чайной улыбнулась, оставляя на столе очередной поднос.
- Так вот, - продолжал Шикаку, пока никто не перебил его приступом внезапного остроумия, - Кусагакуре вполне удовлетворится, если мы совершим пару-тройку запланированных заранее диверсий. А для этого нам не нужно напрягать спец-состав, будет достаточно рядовых чунинов.
- Всего-то нужно, незаметно пробраться и активировать заранее заложенные техники? - уточнил Хьюга.
- Именно, - подтвердил Шикаку. - Понятия не имею, почему Сандайме приказал назначить Минато и Дана.
Джоунины нахмурились, действительно, на такое незначительное задание направлять двоих из сильнейших шиноби деревни было более чем неразумно.
- Дан-сан ведь тоже учеников взял? - уточнил Намикадзе.
- Ты же не собираешься... - возмутился Шикаку.
- Они мне все уши прожужжали, что хотят на миссию, - признался Жёлтая Молния. - Пока мы в деревне, Фугаку их нещадно эксплуатирует, кроме патрулирования ни о каких командных тренировках говорить не приходится. А меня при штабе нянькой прикомандировали.
- У тебя рожа дипломатическая, - с издёвкой сказал Хизаши, - пока все смотрят на тебя и верят честным глазам, Хокаге-сама впаривает им про прошлогодний снег.
- Не забывайте, если бы не война, эти дети только начинали бы обучение в Академии, - возразил Чоуза. - А там им предстоит столкнуться с совершенно взрослыми врагами.
- Но война идёт, - с нажимом произнесла Кушина. Под подбородком Молнии напряглось округлое плечо. - И это уже не дети! Они генины.
- Только потому, что большинству генинов пришлось срочно стать чунинами или погибнуть, - встрял Иноичи.
- Хочешь со мной тренировку? - подхватилась куноичи.
Минато успокоительно придержал её за рукав. Лихорадочный блеск в глазах джинчурики угас, но она повторила, твёрдо и уверенно:
- Яманака, один на один, без ниндзюцу, обещаю. Пойдёшь?
- Хабанеро, я не самоубийца, - отказался сенсор.
- А его мелкий, - Кушина, не глядя, ткнула пальцем в Намикадзе, - выдерживает пол-ну-ю тренировку со мной. И мне удаётся его прижучить только теми приёмами, которые я против Минато использую!
Джоунины вытаращились, как по команде.
- Какой мелкий? - тут же заинтересовался Хиаши.
- Какаши? - удивился Минато. - А где ты его отыскала?
- Пока твоя гениальная особа присутствует на разных скучных совещаниях, мы с ним пару раз... выяснили кое-что, - уклончиво ответила куноичи.
- Полную? - уточнил Намикадзе, игнорируя намёк на новый конфликт, которые привлекательная девушка умудрялась создавать на ровном месте пачками.
- Угу.
Жёлтая Молния присвистнул.
- Так ты его пожалела, - решил Иноичи.
- Я? - обернулась к нему Кушина, пылая яростью.
- Ладно, допустим, генины достаточно проворны, чтобы избежать столкновения с врагом, - вернул джоунинов к теме разговора Шикаку. Джинчурики опустилась обратно на скамейку, где её тут же незаметно обняла пара проворных длинных рук. - Но задача диверсионного отряда как раз в том, чтобы избежать столкновений.
- Это для них не проблема, - заявил Минато.
Шикаку смерил его внимательным взглядом.
- Ладно, я доверяю ответственным джоунинам. В конце концов, вы не первый день капитанами ходите. Надеюсь, что и у Като одарённая группа.
- Хокаге виднее, - пожал плечами Хиаши.
- Точно, - согласился Чоуза, - если бы Хокаге-сама не был уверен, он бы не назначил эти группы.
Минато тихо выдохнул, заставляя длинную каштаново-рыжую прядь дрогнуть на джоунинском жилете. Теперь из деревни уходит он, и кто знает, как скоро они пересекутся на коротком отдыхе. И пересекутся ли вообще. Каждый день чьё-то имя высекали на Камне памяти, и звонкие удары молотка по стальному колышку разносились окрест, оседая на тропинке печалью.
- Свитки не забудьте, - подтолкнул к чунину стопку зачехлённых свитков Фугаку.
Мужчина с сединой в волосах кивнул, аккуратно собрал их и вышел. Генины вывалились следом. Какаши бросил последний взгляд на молодого черноволосого парня, который так запросто командовал всеми Учиха в деревне. Было что-то зловещее в его обычной мрачности, что-то, что не предвещало добра врагам главы Военной полиции. Обито много всего говорил про шаринган, но было ли додзюцу причиной этой ауры власти, или Фугаку-сан обладал ещё какой-то другой силой?
Шаги товарищей по команде звучали уже в конце коридора, и Какаши побежал их догонять. Несмотря на то, что командам генинов были доверены самые ответственные задания внутри деревни, интересные происшествия случались редко. Сенсей говорил, что "ниндзя" не зря означает "владеющий выдержкой", большую часть своей жизни шиноби проводят в ожидании, и это первый из навыков, которые следует развить. Какаши затруднялся сказать, насколько выдержка может быть полезна в бою, но в мирной жизни она вполне помогала мириться с однообразными миссиями, трёпом Обито, надоедливостью детворы и молчаливым противостоянием со взрослыми. А ещё безразличный тон здорово выводил из себя Злюку. Какаши усмехнулся в маску, выныривая из здания полиции на узкую улицу вслед за джоунином Учиха.
Было невежливо спрашивать имя, если старший по возрасту и званию не назвался сам. Для Какаши он вообще был сгустком запаха, звука шагов и шуршания ткани. Сенсей мог чувствовать чакру, это заменяло ему нюх. Он здорово её чувствовал, далеко, почти также, как Какаши чуял сильный запах на ветру. А ещё Минато обещал, что кроме ожидания будут другие ситуации, где понадобится решительность и стойкость. Но генинам такие ситуации не полагались.
Именно поэтому Хатаке удивился, когда чунин вывел их за ворота, остановился и серьёзно спросил:
- Оружие у всех с собой?
Дети закивали головами. Мужчина, годившийся им в отцы, с болезненным сомнением разглядывал три круглых доверчивых лица. Он явно хотел что-то сказать, но слова застревали точно так же, как в Обито застряли все бессчётные вопросы, под обстрел которых уже попал бы сенсей. Приказы главы своего клана Учиха под сомнение не ставили.
Чунин раздал свитки пространственно-временных техник, в которые было запечатано оружие для боевых отрядов. Недавно у самой границы произошло несколько мелких стычек, это Какаши услышал в кабинете Фугаку-сана, и теперь, ввиду необходимости задержать отряды на этих позициях, тройка генинов направлялась с запасами.
Лидер отряда присматривался к тому, как легко дети взобрались на деревья и понеслись вслед за ним обычным для шиноби способом. Пока взрослый не спешил, темп бега не представлял сложности. Используя небольшие количества чакры, генины резво перемахивали с ветки на ветку, и, хотя им приходилось смотреть под ноги, прицеливаться, выбирая следующую надёжную ветвь, они не отставали. До длинноногого проворного сенсея этому чунину было весьма далеко.
Так далеко от деревни заходить не позволялось уже давно, с тех пор, как началась война, и это стало опасно. Каждые несколько километров генины сталкивались с отрядом, который двигался в другом направлении, выполняя свою собственную задачу. Их лидер обменивался беглыми взглядами с другими шиноби. Все они были чунинами или джоунинами, взрослыми, и с удивлением взирали на детей. Обито, похоже, вообще впервые в жизни был за пределами окрестностей Конохи. Он старался идти за чунином из своего клана след-в-след, и, возможно, даже знал его по имени. Но всё равно молчал. Это было весьма несвойственно для Учихи.
Да и самому Какаши миссия не казалась прогулкой. Встречные группы попадались всё реже, а спустя два часа и вовсе перестали. Группа пересекла второй периметр, условную черту, за которой кипела война, раскатившаяся мелкими стычками от деревни до деревни. Двигаться полагалось бесшумно. Чунин несколько раз оглядывался, с удивлением отмечая место нахождения Какаши. Мальчик пришёл к выводу, что его умение беспокоит других шиноби, но шуметь умышленно, когда он мог спокойно не делать этого, не хотелось. Хатаке твёрдо решил не поступаться своими навыками, не позволяя другим обесценивать их. Сенсей же не делал вид, что он не может увернуться от любого удара.
Ещё два часа прошли в напряжении. Обито сосредоточенно ломился через все препятствия, преодолевая их напором, но ни разу не упал, да и на белок не оглядывался. Хатаке поймал себя на том, что относится к товарищу по команде так же, как взрослые относились к ним, хотя Обито был на целых два года старше. И тем большим было разочарование Какаши, который понимал, что через два года будет ещё взрослее, чем сейчас. А значит, Обито должен был навсегда оставаться оболтусом и разгильдяем, что не сулило спроса способностям самого Какаши. Хотя иногда случались просветления.
Чунин сделал знак остановиться, прислушивался в течении нескольких секунд. Хатаке прекрасно знал, что никого поблизости нет, но взрослых его встревание обычно раздражало.
- Дальше по схеме! - сказал чунин из Учиха и нырнул вправо, в густую крону дуба.
Генины переглянулись. Младший из них успокоился, он не один не в курсе схемы. Поморщился, соображая, что теперь делать, догонять чунина и спрашивать схему, или идти дальше. В голове засияла мысль, Обито без дополнительных инструкций точно облажается, потеряется как минимум. Какаши радостно припустил в направлении три часа на восток, усмехаясь под маской от уха до уха. Отбежав на сто метров, мальчик сосредоточился, гася активную чакру, которую использовал для бега. В этот момент его посетила ещё одна мысль, он образовал в голове пустоту, как учил сенсей, в эту пустоту "залез", ощущая телом покалывающий холод. Его чакра должна была понизиться до минимума, необходимого для поддержания жизни. У Хатаке этот фокус получился сразу, и Минато-сенсей даже удивился, что чакра спряталась до жизненно необходимого минимума, на котором её не мог почувствовать никто, кроме сенсора. Если верить воплям Обито, её можно ещё увидеть шаринганом. Интересно, у тех, к кому Какаши направляется, шаринган есть?
Мальчик осторожно сполз на землю, испытывая головокружение и лёгкую тошноту. Наверное, всё-таки не очень хорошо прятать чакру до минимума. Но сенсей сказал, что к этому нужно привыкнуть. Так же, как сначала больно концентрировать чакру для любой техники. Зато так его не увидит ни один враг. У врагов шарингана не бывает.
Только выскользнув на прогалину, Какаши понял, что понижение чакры до минимума ещё и притупляет его чувства. Ветки были сорваны стихией, валялись несколько поваленных деревьев. Половина туловища человека торчала из-под толстого ствола. До него уже успели добраться естественные санитары-падальщики. Хатаке застыл в ужасе, вместе с тем мысленно осуждая себя за оцепенение и отмечая на трупе форму скрытого Песка. Прогалина плясала под ногами, ладони вспотели, а зрение стало неестественно чётким. Хатаке замечал каждый кунай и сюрикен, застрявший в деревьях, вонзившийся в землю. Тут убивали, и живые шиноби становились трупами. Мальчик, будто лунатик, доковылял до кустов на противоположной стороне прогалины, забрался в них, спасаясь от колючего страха. Ему предстояло встретиться с теми, кто убивает, с теми, кто будет пытаться убить его. О том, чтобы убивать самому, даже речи идти не могло. Жизнь шиноби почему-то не ограничивалась суровым аскетизмом, решительностью и мощными техниками. И даже командной работой.
Лицо Кушины сияло, как закатное солнце жарким летним вечером, когда тучи скрывают горизонт тёмной полосой, и яркий диск в мягком сиянии погружается за невидимую черту. Ветки сливы то и дело закрывали его, касались бархатистыми листьями. Куноичи прятала улыбку, старательно отворачиваясь от Минато, прятала смеющиеся глаза, длинные шелковистые пряди подхватывал ветер, подбрасывал вверх, будто языки пламени. Сейчас, на свету, они совсем рыжие. А в тени кажутся тёмными, каштановыми. Кровавая Хабанеро. Минато улыбнулся, любуясь столь редко посещающей Кушину мягкостью. Почти уязвимая, почти хрупкая, если забыть, как быстро она превращается в разъярённую тигрицу. И всё же достаточно погладить... Минато поймал рыжий язычок, пропустил в пальцах. Хитринка мелькнула в тёмных глазах, выразительных, добрых. Жёлтая Молния был невообразимо горд собой, и вовсе не из-за техник, статуса гения и полного джоунина в шестнадцать лет. Минато единственный, кто видит её кроткой. Рыжую, нежную, робкую. Колючий яростный цветок доверился ему, и это чудо волновало Намикадзе до глубины души.
Минато не попытался сломить, уязвить, покорить джинчурики, когда, спасённая им, она неблагодарно накинулась с упрёками и порывалась разнести на клочки всех тех, кто не сумел, не хотел понять и найти её. Для кого было бы лучше, если бы Девятихвостый не был перезапечатан в новый сосуд. Он сказал, что у неё красивые волосы. Он спел ей колыбельную у ночного костра, укрывая от холода тонким пледом. Удивление навсегда застыло в глубоких, поразительно живых глазах Узумаки, сменилось восхищением, которое значило для юного джоунина больше, чем все похвалы и награды. Её уважения было труднее всего добиться, и она никогда, никогда его не подведёт. Всё мелочное, глупое, никчёмное разлеталось от неистовой куноичи, чередуя сетования и угрозы. В тёмных глазах поселялась печаль обманутого ребёнка. Самая сильная, самая слабая, сердце Минато вздрагивало от нежности и желания защитить.
Спина жабьего отшельника, приникшего к щели в заборе и самозабвенно урчащего под нос, показалась совершенно внезапно. Минато нехотя признал факт её существования в то время, как Кушина насмешливо зыркнула, гордо вскинула голову и уверенно зашагала к Резиденции. При её-то немалом росте такие непрактичные каблуки. Хотя даже так она была ниже Молнии на полголовы.
- Сенсей? Вы наконец-то вернулись? - уточнил Минато достаточно громко, чтобы объекты внимания саннина осознали присутствие посторонних.
- Дааа, Минато, здравствуй, - уныло промямлил Джирайя, покидая свой пост. - Когда-нибудь ты подрастёшь и поймёшь меня.
- Не думаю, сенсей, - усмехнулся Намикадзе. - Мне нужно с Вами поговорить.
- Идём, - кивнул саннин, выбираясь из зарослей.
Идти пришлось недолго, ближайшее питейное заведение осчастливило ученика Хокаге бутылкой саке и тарелочкой нарезанного редиса.
- Как обстоят дела в Дожде?
- Хреново, - буркнул отшельник, - всё больше пострадавших среди мирных жителей. Боевые действия идут в населённых пунктах. Скала обещает золотые горы бандам, образовавшимся в результате их же набегов на посёлки, а те верят, пытаются нападать на наших шиноби, закладывают взрывчатку. Уже не разберёшь, кто у них гражданский. А нас успешно растягивают на три фронта. И везде всё хреново.
- Аме, Куса, Таке...
- Ну? - угрюмо поинтересовался сенсей. - Ты меня о политике спросить хотел?
- Вы так ничего и не рассказали мне про Какаши, - наконец, перешёл к насущным проблемам Жёлтая Молния.
- А что с Какаши? Как он? - словно и не заметил подвоха, продолжал утешаться алкоголем отшельник.
- Сегодня с миссии вернулся, - Минато научился брать сенсея за рога, силком выводя из депрессивной апатии по поводу неудавшегося "сбора материала". - Довёл АНБУ до инфаркта.
- Да? - заинтересовался Джирайя, подливая себе ещё рюмочку.
- Он подкрался к патрульной группе так незаметно, что шиноби обнаружили Какаши только тогда, когда он вслух поздоровался. И протянул свитки.
Жабий саннин разогнал ворон взрывом неистового хохота.
- М-молодец мальчишка, - простонал Джирайя, вытирая глаза рукавом.
- Да, он сказал, что так было безопаснее нести свитки. А ещё сообщил патрульной группе, что на соседний участок пошёл мальчик, который скорее всего заблудится в лесу.
- И? - весело заблестел глазами легендарный отшельник.
- И Обито действительно обнаружили через полтора часа поисков. Они с Какаши не очень ладят.
Джирайя сиял, но взгляд его, устремлённый куда-то поверх барной стойки, был суровым, цепким, буто свершалась справедливая кара.
- Сенсей? - спросил Минато, глядя на него вупор. - Не говорите мне, что нашли его случайно.
- Не буду, - сухо произнёс саннин, заглядывая в опустевшую бутылку. - Ты случайно не был знаком с Хатаке Сакумо?
- С Белым Клыком? - встрепенулся Минато. - Нет, конечно. Он же...
- Один из величайших шиноби всех времён, который вполне мог бы взойти на пост Райкаге, если б не определённые обстоятельства, в результате которых Сакумо оказался здесь. А потом появился Какаши.
- Какаши его сын? - в недоумении переспросил Намикадзе. Это, конечно, объясняло многое... но порождало ещё больше вопросов.
- Единственная о нём... память, - Джирайя налил из второй бутылки и выпил залпом. - Коноха не умеет ценить хорошее.
- О нём ходят легенды, но ничего не известно точно о его гибели.
- Он провалил миссию, - казалось, отшельник с горы Миобоку выплёвывал свои воспоминания. - Миссию, которую нельзя было не провалить. Знаешь, как в сказке, на право пойдёшь, голову потеряешь, налево пойдёшь, совсем пропадёшь.
- И? - Минато понимал в объяснениях сенсея всё меньше.
- И эта миссия стала началом всей этой войны.
Намикадзе умолк, задумавшись. Белый Клык, герой двух деревень, залог мира и взаимопонимания. И потом всё в одночасье рухнуло.
- Есть люди, в Конохе и в Кумо, которым не нужен мир, - сокрушённо проговорил саннин. - Сакумо заслуживал лучшего. Он был верным... псом. И это его сгубило. Страшно сгубило, Минато, он покончил с собой. Один.
Слова саннина врезались в слух жуткими картинами извращённых, поруганных ценностей, всего, во что верит Коноха, за что истекает кровью, в чём подло и отвратительно обманута изнутри. Каждый шиноби, уходя на миссию, верит, что защищает нечто важное.
- Сакумо говорил, что всякое действие возымеет свои последствия, он не верил в слепую судьбу, - широкая ладонь отшельника сжала крохотную, спрятавшуюся в ней стопку с саке. - Этот мальчик - единственное, что я могу для него сделать, чтобы не быть одним из тех, кто просто смотрел, как он... - Джирайя залпом опустошил бутылку.
За выполненную миссию Какаши снова не похвалили. Мальчик начинал сомневаться в смысле выполняемых заданий, в том, что достаточно чётко понимает, чего от него хотят. Свитки доставить? Он же доставил. Никто его не обнаружил, не перехватил. Кто же знал, что группа, к которой он направлялся, окажется в масках, а потом будет орать на чунина за потерявшегося Обито. Какаши стучать не хотел. Чунин, наверное, нажаловался Фугаку-сану, и теперь их ждёт наказание. Мальчик направлялся на место сбора, стараясь не думать о том, заметят ли знак другие товарищи по команде, и явятся ли вовремя. И что ему предстояло выслушать от сенсея.
Тихо шелестящие листья вздыхали, пытались коснуться, успокоить и укрыть.
- Привет, Какаши, - поздоровался сенсей, соскакивая на тропинку. Джоунин пошёл рядом, приноравливая свой широкий энергичный шаг к ученику. - Как дела?
Хатаке опустил голову, уставился в тропинку под ногами. Как могут быть дела у того, кто заслужил выговор?
Минато-сенсей как-то странно на него смотрел, совсем не сердито. И в его голосе не было той страшной серьёзности, что появлялась во время миссий. Какаши зыркнул на него со смесью настороженности и любопытства.
- Тебя что-то беспокоит? - поинтересовался джоунин, стараясь не быть навязчивым.
- Сенсей, я неправильно выполнил задание?
- Какое, со свитками? - переспросил учитель. - Правильно.
- А почему он тогда кричал? - Какаши остановился, запрокинув лицо к высокому светловолосому парню, который довольно часто оказывался умнее, чем казался на первый взгляд. На самом деле, всякий раз, когда была нужна его помощь.
- Какаши, - серьёзно и задумчиво проговорил Минато, старательно подбирая слова, - взрослым бывает неприятно уступать в чём-то тем, кто младше их по званию и возрасту.
- Но вы же не сердитесь! - возразил ученик.
- Многие считают это недостатком, - рассмеялся Минато, и Хатаке вспомнилось, как часто он сам считал сенсея излишне мягкосердечным.
- Тогда АНБУ был неправ? - мальчик выговаривал слова осторожно, словно отпускал острые вращающиеся звёздочки.
- Да, он был неправ, - подтвердил Жёлтая Молния, - но ты мог не давать ему повода отыграться.
Какаши со вздохом кивнул, шагая дальше по тропинке, выдержка требовала жертв в виде мелкой личной мести. Наверное, поэтому шиноби и предписывалось отказаться от личных целей и эмоций. АНБУ не отказался, и оказался неправ перед генином, и это понятно таким джоунинам, как сенсей. Людям, в чьих глазах Какаши не хотелось бы быть виноватым.
- Сенсей! - выбежала на поляну Рин, приветливо махая рукой. - У нас новая миссия?
- Да, - кивнул Жёлтая Молния, - но я расскажу о ней, когда все соберутся.
Какаши приготовился к длительному ожиданию. Девочка села на траву, сияя огромными карими глазами.
- А Вы знаете, сенсей, у нас Гроза ощенилась, - не выдержала она, - забралась под крыльцо, и там привела. Ей чем-то не понравился домик, который мы с Цуме приготовили.
- Думаю, ей виднее, - улыбнулся Минато. - Теперь у вас прибавилось забот?
- Да, их нужно воспитывать, - подтвердила Рин. - Но Гроза хорошо владеет техниками клана, щенки учатся этому ещё до рождения.
- Вот как? - удивился наставник.
- Да, - с энтузиазмом кивнула девочка. - Они кажутся смешными и неуклюжими, и постоянно спят, но уже очень хорошо понимают всё, что говорят и делают окружающие. И даже чакру чувствуют.
- Как Обито, - фыркнул Какаши, и вся группа рассмеялась.
- Ты придираешься, Какаши, - мягко укорил сенсей, - на самом деле большинство детей вашего возраста не могут использовать чакру и оружие даже на начальном уровне, не причиняя вреда себе самим. Обито способный мальчик, просто он старается совместить несовместимое, распыляя силы и внимание.
- Шиноби не должен этого делать! - проворчал Хатаке сердито.
Минато вздохнул.
- Конечно, ты прав, - согласился он, но по тону учителя Какаши понял, что многое осталось недосказанным.
- Тогда скажите ему об этом!
- Какаши, - Минато старательно выбирал слова, что означало, сенсей говорит важные вещи, - люди не могут и не должны быть одинаковыми. Они владеют разными стихиями, разными техниками. И характер у них тоже разный.
- А Вы, сенсей? - упрямо возразил мальчик. - Вы же можете!
- Какаши, тех, кто может, не так много, - доверительно сказал сенсей.
- Ма? - изумился Хатаке. - Обито никогда не сможет?
- Для Учиха слишком многое связано с шаринганом. Их система циркуляции чакры не такая, как у всех, крупные центры, регулирующие её поток, не одинаковы по размеру и силе. Шаринган умение уровня джоунина, далеко не все даже среди Учиха овладевают им.
- Джоунина? - глаза Какаши округлились.
- Считай, что Обито накапливает силы, чтобы потом сделать очень сильный прорыв, - объяснил учитель.
Хатаке враждебно уставился на приземлившийся на краю прогалины безалаберный ком рук, ног и торчащих отовсюду веток. Это трепло может внезапно стать сильнее Какаши? Вот просто так? Мальчик отказывался верить.
- Ну что же, я могу начинать объяснять план операции, - сказал Минато, привлекая к себе всеобщее внимание. - Это наша первая миссия за пределами деревни в по-настоящему боевой обстановке.
Генины притихли, широко распахнув глаза. Им казалось, что они готовы, снедаемые любопытством и жаждой приключений, и вот, когда сенсей, наконец, объявил о боевом задании, они отнеслись к этому каждый по-своему. Обито переполняло воодушевление, Рин испуганно сжалась, Какаши сообразил, насколько более сложным и ответственным будет задание, внимательно и сосредоточенно слушал. Сенсей развернул карту.
- Вот здесь, за пределами страны Огня, тайно установлены свитки, активирующие технику Окружающего света. Нам полагается под видом диверсионной группы проникнуть на территорию врага, заставить их поверить, что наша цель - разведка и сбор информации. И заманить в ловушку. Когда враг будет готов атаковать, мы активируем свитки и уничтожим его.
Перед глазами Какаши промелькнули мёртвые тела шиноби, и вверх по рукам пополз липкий ужас.
- Сенсей, а разве мы сможем активировать стихийные свитки? - удивилась Рин.
- Я смогу, - заверил её Минато. - С нами вместе будет действовать вторая группа под руководством Дана-сан. В зависимости от того, на кого из нас натолкнётся враг, план может варьироваться, но вторая группа должна сохранять спокойствие и скрытность, чтобы связанный боем враг не заметил, что его заманивают.
Генины серьёзно закивали головами.
- Ну чтож, тогда пошли! - Жёлтая Молния свернул карту, сунул в футляр и приладил под рюкзаком. Серьёзный и внимательный командир отряда очень сильно отличался от смешливого добродушного Минато, позволявшего всей деревне подшучивать и капризничать. Таким сенсей Какаши очень нравился, мальчик занял место в арьергарде построения с гордостью. Отряд Жёлтой Молнии. Наконец-то не просто генины, которыми взрослые снисходительно умиляются, будто котятами в корзинке. Теперь они могут выполнить полноценное боевое задание.
По мере удаления от деревни возбуждение всё нарастало. Настоящее приключение разворачивалось вокруг, в каждом шевелении листика, пружинящей под ногами ветке, в мелькающих косыми лучами просветах. Обязательно! Ведь Обито необыкновенный ребёнок, и дома, у себя в клане он самый лучший, самый смышлёный, меткий, сильный, настойчивый. Даже Фугаку-сан его хвалил, говорил, что шаринган обязательно проснётся, чакра подходящая. А ещё сенсей - друг Фугаку-сана, и поэтому Обито в его команде. Мальчик бросил восторженный взгляд на спину джоунина, отягощённую рюкзаком. Миссия не должна была затянуться, поэтому генины взяли только необходимое, но ведь основная задача ложилась именно на лидера. Всё, что от них требуется - сопровождать его, выполнять приказы и оказывать поддержку.
Сейчас они ещё дети и не могут выполнять настоящих миссий, но когда-нибудь, когда Обито подрастёт, он уже не будет набирающимся опыта учеником, на самом деле, когда пробудится шаринган, Учиха станет ответственным за все задания, так как он сможет применять любые техники тайдзюцу, ниндзюцу и даже гендзюцу. А Какаши и сенсей будут рядом, чтобы его не окружили. Будут отвлекать внимание. И Рин, тихая добрая девочка, будет перевязывать полученные в бою раны. Но ведь это только царапины, и Обито мужественно... Ауч, Ксо! Мальчик кувырком слетел вниз, вцепился в ветку и застрял, барахтаясь в воздухе. Замечтался, проклятая ветка прямо в лицо ударила. Больно. А сейчас эта выскочка-Какаши начнёт поучать, как надо ходить, куда смотреть, как дышать. Обито сердито высунулся из листвы и рявкнул:
- Ану отвали! Я просто...
Испуганные карие глаза отпрянули. Рин легко перепрыгнула на соседнюю ветку и тихо извинилась:
- Ой, прости, Обито, я думала, тебе нужна помощь.
- Эээ, это я не тебе, Рин, я вот ему говорил! - мальчик ткнул пальцем в белобрысого товарища по команде.
Носитель маски невозмутимо заметил:
- Я даже не собирался к тебе подходить.
- Я тебя прогнал, вот ты и не собирался! - крикнул Обито в ярости за то, что нечаянно накричал на Рин. Вот если бы не он...
- Эй! Может, хватит ссориться? - обернулся к ним Минато-сенсей. - Кажется, Обито не пострадал, и мы можем двигаться дальше.
Сердито сопящий Учиха двинулся вперёд. Вот так всегда. Ну и что с того, что он зацепился? Ели бы не Какаши, на это никто бы не обращал внимания. Можно подумать, он один во всей деревне за что-то цепляется! Но этому Пугалу просто необходимо кого-то выставить дураком. И сенсей ничего не говорит ему. А хуже всего то, что поколотить Какаши, чтобы не выпендривался, у Обито действительно недостанет сил. Пугало вёрткий. До сенсея, конечно, далеко, мстительно подумал Учиха, а ещё, когда у него пробудится шаринган... мальчик оторвался от планов по справедливому воздаянию Какаши за все обиды как раз вовремя, чтобы забалансировать и не свалиться очередной раз.
Не нужно даже оглядываться, скользит, как тень, плавно, легко. Конечно, он маленький и лёгкий. Для шиноби вообще хорошо быть небольшого роста. Ну ничего, Учиха в команде всё равно только один! И все они пока генины. Обито принялся прокручивать в голове фамильные техники с участием легендарного додзюцу. Интересно, какие свойства будут у его шарингана? В приятных мечтаниях протекли ещё полтора часа непрерывного бега, близилось время обеда, а мама завернула ему с собой... земля рванула навстречу, словно сошла с ума. Обито испуганно вытаращился. Ветки только мелькнули, закружились, замельтешили, и вот уже больно в бок и щеку. И плечом ушибся. Учиха досадливо фыркнул, пытаясь сесть.
Какаши тут как тут, нет, это же он толкнул его! Напал и столкнул, а сам успел сгруппироваться!
- Ты знак сенсея скрыть чакру видел? - набросился на него Хатаке.
- Что? - Обито временно забыл об ушибах.
Какаши смотрел на него с холодной злостью и презрением. Слёзы обиды и ярости просились на глаза. Ну не виноват же Обито, что это Пугало - какой-то взрослый, которого поместили в ребёнка! Уменьшили просто! А ещё ныло плечо.
- Ты в порядке? - приземлился рядом сенсей. И даже Рин не рухнула, а ловко соскочила на землю.
Пугало смотрело пренебрежительно, словно Учиха привселюдно описался, словно забота, которую проявлял Минато-сенсей, была чем-то постыдным. Ах да, сюсюкаются.
- В порядке, - вывернулся мальчик из-под руки наставника. - Пошли дальше.
Но никто не попытался продолжить путь.
- Он нас заметил, сенсей? - спросил Какаши.
Обито замер. Погодите-ка, кто?
- Не знаю, - сказал Намикадзе, прислушиваясь. - Но убежал очень быстро.
- Значит, заметил, - выдохнул Хатаке.
- Нам следует исходить из этого, - согласился сенсей.
Весь разговор протекал мимо Учихи, который начал смутно догадываться о причинах своего вынужденного падения. Они говорили так, словно его не было рядом. Обито понимал, что добавить ему нечего, но всё же чувствовал себя изгоем. Может, ему не место в этой команде? Может, сначала нужно подождать, пока проснётся шаринган, и потом идти в бой? Но даже Рин не ждала проявления клановых способностей. Если бы война чуть-чуть подождала!
Дома приходилось улыбаться, рассказывать о приключениях и миссиях, и когда родители говорили, что их ребёнок - выдающийся ученик Жёлтой Молнии, умалчивать о белобрысом Пугале, невесть откуда взявшемся на его пути. А если шаринган не проснётся? Обито тряхнул головой, отгоняя от себя эту мысль. Фугаку-сан сказал, что чакра подходящая.
Если после этого сенсей ещё будет защищать Обито!! Какаши был вне себя от гнева. Больше всего хотелось натворить таких же глупостей, сесть на ветку, как капризный ребёнок, и сказать: "А вот, сенсей, если ему можно, то и я буду ребёнком." Но Какаши так не поступил бы потому, что это было неправильно. И по этой же причине он не мог примириться с поведением товарища по команде. Отряд двигался к границе с максимальной скоростью, наплевав на маскировку. К Дану-сан направилась жаба-посыльный с сообщением об изменении плана. Зато Какаши узнал, что у сенсея тоже есть призыв. Правда Минато хихикнул в своей "гражданской" манере и заявил, что это не настоящий. Хатаке не вполне понимал, как призыв может быть настоящим и не настоящим, если он работает. Но хорошо уже то, что обошлись без необходимости вызывать Паккуна. Какаши не видел отцовского суммона уже очень давно, не вызывал после того случая на миссии. Просто больше не было пустого пространства и тоски, в которой следовало отчаянно барахтаться. Были миссии, тренировки и путь шиноби.
И вот сейчас этот путь претерпевал серьёзные испытания.
Предположительно, за ними следили уже более получаса, но каким образом неприятель это делал, оставалось загадкой. Какаши не рисковал даже у сенсея поинтересоваться. Когда ветер донёс запахи шиноби, стало одновременно спокойней, враг материализовался, приняв одну конечную форму, от которой чего-то можно было ожидать. С другой стороны, вражеские шиноби готовы к решительным действиям, и это не могло не пугать. Какаши насчитал четверых. Приблизился к сенсею и сделал незаметное движение глазами, которое невозможно уловить со стороны, а через четыре шага сдвинулся немного к центру. Минато-сенсей, привычный к тому, что Хатаке неукоснительно следует построению, улыбнулся, одновременно подтверждая его догадку и одобряя способ сигнализации.
Четверо, значит, они купились на то, что перед ними команда генинов, направляющаяся с разведывательными целями, и не догадываются, кто стоит во главе этой команды. А ещё не знают, что их заметили, иначе бездействие отряда "разведчиков" по этому поводу вызвало бы подозрение. И продолжают молчаливо следовать. Стараются заманить поближе к своей территории? Туда, где находятся другие отряды? Хотят взять живыми? Что бы ни руководило противниками, они направляются прямиком в ловушку, расставленную Конохой.
С каждым оставленным позади километром пульс генинов становился чаще. Теперь даже для Рин и Обито было очевидно, что означает затянувшаяся молчанка. Успеет ли группа Минато добраться до района, где установлены свитки, или враг атакует их прежде, и придётся пробираться с боем, заодно предоставляя Облаку догадываться, почему "разведчики" так настойчиво лезут им в зубы? Дети не были готовы к открытой схватке, но с другой стороны, её и не требовалось. На такой случай Хэйко бо ряку завещала не ввязываться вбой, а вести противника к месту ловушки, уклоняясь от его атак. Это было вполне по силам группе Минато. Однако Какаши почему-то казалось, что и враги должны были знать классическую тактику, но посоветоваться по этому поводу с сенсеем возможности не представлялось. Жёлтая Молния выглядел достаточно уверенным в себе.
Где-то, всего в нескольких километрах впереди, засела вторая группа, ушедшая вперёд, ожидая, когда Минато и его отряд на всех парах пронесутся через сектор Окружающего света, чтобы активировать технику. Всякий шиноби умел активировать хотя бы примитивные свитки, но именно эти требовали владения Райтоном. И требовалось безукоризненное владение, чтобы активировать их на расстоянии. И... по два. Именно поэтому были выбраны Намикадзе Минато и Като Дан. Невидимая граница казалась совершенно ощутимой, словно поверхность воды. Группа ударится об неё, разорвёт, ускоряя темп. Это неизбежно поставит преследователей в тупик. Они подумают, что обнаружены, попытаются атаковать, войдут внутрь зоны. Даже если это место и не определили под патрульный маршрут, как предполагали стратеги в Конохе, то один отряд точно...
Вспышки стихии впереди отдались холодной ужасающей дрожью. Это, бесспорно, было признаками сражения. И если группа Дана была вынуждена сражаться, то враги очень даже хорошо понимали, с какой целью явились шиноби Конохи, и, возможно, проследили за второй группой. А это значило, что как минимум два свитка из четырёх известны врагу. Но если будет уничтожен хотя бы один, не только сорвётся выполнение миссии, но и ни одному из восьми участвующих в ней шиноби Листа не удастся спастись. Слишком сильно нашумели они так глубоко за линией фронта. Неизбежная доля смертельного риска, присущая каждой миссии любого уровня, вдруг перенеслась из области теории в надрывное дыхание и стук сандалий о пружинящие ветки. Со свистом резанули сюрикены, сбривая ветки чуть выше головы. Какаши пригнулся, нырнул ниже, стараясь оставить между собою и врагом стволы деревьев.
- Бегите прямо! - громко велел сенсей и испарился.
Ни у кого из генинов не хватило времени удвивляться, куда он девался и как. Взрослые шиноби преследовали их по пятам на своей территории, загоняя в угол с каждым шагом. Медлить было нельзя, поскольку результат столкновения, если их догонят, не подлежал сомнению. Но и, спеша вперёд, они обречены были наткнуться на засаду. Куда направился сенсей? От этого зависело всё, и мысли Какаши, обгоняя ноги, высвечивали путь белыми вспышками. Любое принятое им решение в этот момент было неверным. Не было светлой дорожки к победе, не существовало правильного решения. Какаши пробрал холодный ужас. Его не было. Вообще.
Рука сама потянулась к танто за плечами, наполнила его холодной, яркой чакрой, страхом и решительностью, охватившими Хатаке в этот момент. И всё же это было решением загнанного в ловушку генина.
- Держи, - сунул он оружие в руки Обито. - Используешь, чтобы активировать первый свиток.
И кувырком, цепляясь налету за ветки, бросился вправо, ко второму. Обито мог заблудиться. Рин могла не добежать и оказаться в зоне поражения. Могло случиться много всего, но значение имели только прекратившиеся звуки битвы там, где должна была находиться команда Като Дана. И секунды, в течении которых враг пытался вычислить их цель. Секунды обгоняли Какаши.
Они шипели над головой сердитой сталью, взрывались в шаге позади, разбрызгивая щепки и ветви, окутывая дымом, запах которого всё же не перебивал обоняние шиноби. Хатаке прыгнул навстречу тошнотворному запаху, и то, что до взрыва было двумя генинами, разбросанное ошмётками и кусками, окружало неповреждённую каменную глыбу. Какаши приложил к ней ладони, пропуская ослепительно-белый Райтон. Средоточие техники ощутилось, как часть собственной системы циркуляции, отозвалось, мальчик сложил знак активации. Столб энергии поднялся в небо, а Какаши побежал, словно крохотная отброшенная мощным выбросом искра. В отличие от преследователей, он точно знал координаты остальных свитков и характер техники.
Шиноби бросились за ним. Уже сейчас, когда в голове сформировался чёткий план, Хатаке охватило спокойствие. Словно взвод взрослых шиноби и не гнался за ним по пятам. Просто он знал свою проворность, видел, как взметнулись навстречу первому ещё два столба. И оставался один. Мальчик спрятал чакру, на ускорение которой теперь рассчитывать не приходилось. Но у преследователей не было его нюха. А мелкому генину, голова которого от возбуждения и опасности не спешила идти кругом, было достаточно преимуществ, чтоб обмануть погоню. Немеющие ладони всё же дали себя знать. Мальчик старательно перебирал ногами, зрение ещё не отказывало. Или уже не оказывало, может, он привык? Какаши свалился в овраг как раз в тот момент, когда ослепительная вспышка превратила в пепел почти гектар леса.
В голове шумело, в животе тошнило, перед глазами носились чёрно-белые точки, но тепло поднимающегося уровня чакры постепенно снимало слабость. Какаши прижался головой к дереву, вдыхая запах берёзы. Ковёр прошлогодних листьев, сырой от частых дождей, дышал тяжело и пряно сквозь горечь свежего пожарища. И вот теперь Хатаке охватила растерянность.
Минато бывал во многих сражениях в качестве рядового, чунина и командира. В половине миссий с сенсеем приходилось действовать на свой страх и риск. Но командовать взрослыми опытными шиноби было совсем не тем же самым, что троицей детей. Как бы ни старался Жёлтая Молния заверить всех вокруг, что его генины - бойцы Листа, способные отстоять деревню и честь хитая, как бы ни верил в то, что они умные, одарённые и замечательные дети, они были детьми, и когда стало очевидно, что миссия сорвана, им овладел ужас. Минато ни на секунду не сомневался, что его команда будет бежать, как велено, изо всех сил. И он, в отличие от них, прекрасно осознавал расстояние, неумолимо сокращающееся с обеих сторон, которым ограничивались их жизни.
Ответственный джоунин мгновенно оценил обстановку, наметил ключевые точки, распределил кунаи с жёлтой бумагой на рукоятках и сосредоточился, складывая схему перемещения. Фокус был в том, чтоб во время самого броска держать сознание угашенным, закрытым, иначе пространственно-временная техника сказывалась растерянностью и дезориентацией. Многие шиноби пытались повторить Шуншин, но никому не удавалось перемещаться достаточно быстро. Мгновенно мелькающие перед глазами картины фокусировались критическими точками. Горло, артерия, горло, печень, сердце. Трое оставшихся вживых врагов отступили, в ужасе глядя на одного молодого шиноби, мгновенно расправившегося с пятью джоунинами. Просто убив их кунаем, по удару на каждого.
Из-за спины Намикадзе вылетела запыхавшаяся Рин. Одна. Испуганная, дрожащая.
- Где остальные? - с тревогой выпалил сенсей.
- Убежали, - развела руками девочка. Ужас ещё стоял в её глазах, устремлённых на неприятеля.
Взвившийся в небо столб Райтона Минато почувствовал и решил, что поспешил с оценкой ситуации. Като жив, и готов действовать. Но почему только один? Минато сконцентрировался, ещё три куная с жёлтой ручкой, три вспышки смазанного движения, и Жёлтая Молния Конохи уже активировал оба свитка. Като медлил. Минато помчался вдоль периметра действия техники, и когда воздух слева от него испарился вместе с деревьями и почвой, упал на землю, закрывая собой Рин. Волна раскалённого воздуха прошлась, словно гигантский каток, вытеснив дыхание. Джоунин вскочил, изо всех сил надеясь, что его мальчишек вытащил из зоны поражения Дан. Возле камня, скрывавшего под собой второй свиток, он обнаружил Обито, причём совершенно одного. Учиха был легко ранен, и Рин, пришедшая в себя после сражения, немедленно ринулась его обследовать.
- Где Какаши? - только и сумел произнести Намикадзе, ощупывая пространство в поисках чакры.
Обито молча кивнул головой и отвёл глаза.
Минато, перепрыгивая через дымящиеся рытвины, помчался, проклиная себя за неосмотрительность. Понадеялся. Объективно рассуждая, это не было его ошибкой, но в какой-то момент выполнения миссии события пошли не так, как было задумано, а он до сих пор не мог понять, почему.
По пути ему попался Дан. Раненый медик успел оказать себе неотложную помощь.
- Минато! - поднял он отчаянные глаза учителя, погубившего своих подопечных. - Минато, что случилось?
Жёлтая Молния дёрнул плечами.
- Не знаю я! - едва не крикнул, - Где Какаши?
- Кто? - удивился Дан.
Намикадзе снова рванул, петляя между обуглившимися деревьями. Слабая-слабая. Едва касаясь земли, сенсей спустился в глубокий овраг. Живой, дышит. Досталось ему, находился слишком близко от вспышки. Руки-ноги целы. Дрожь и волнение утихали. Вместо них нахлынуло острое сочувствие к Дану.
Пара чёрных растерянных бусин уставилась на него.
- Сенсей? - будто не веря себе, спросил Какаши.
- Ты в порядке? - опустился рядом джоунин.
- Да, - быстро ответил мальчик.
- Пойдём тогда, пусть Дан-сан на тебя посмотрит, - не унимался Минато, которому всё казалось, что Мелкий вот-вот рассыпется на части прямо у него на глазах.
Колючка послушно поднялась и потрусила следом.
- Сенсей? - осторожно начала она, - А почему у них были протекторы Тумана?
- Ты уверен, Какаши? - обернулся сенсей.
- Да, - кивнул Хатаке.
До сих пор было не понятно, почему Туман воздержался от участия в боевых действиях. Минато сильно подозревал политические игры, но теперь картина неожиданно, совсем неожиданным образом прояснилась. Изначально Туман наступал на оба фронта, стравливая своих соседей, Лист и Облако. И в какой-то момент рассчитывал исчезнуть, оставив две деревни уничтожать друг друга. Блестящий план нарушило неожиданное отступление Конохи. Киригакуре была вынуждена поддерживать боевые действия против обеих сторон, и неминуемо должна была раскрыться. Однажды. Например, сегодня. Жизни трёх генинов невысокая цена за эту информацию, но только не для Като Дана.
Минато не без усилия заставил себя смотреть на суровое бледное лицо джоунина-медика.
- Как ты активировал все четыре? - тихо спросил Дан, осматривая Какаши со всех сторон.
Обито и Рин сидели в сторонке. Учиха потянулся, возвращая каким-то макаром оказавшееся у него оружие Мелкого.
- А разве не ты? - удивился Намикадзе.
Джоунины изумлённо переглянулись. Минато вопросительно посмотрел на Какаши. Мальчик понурил голову и намеревался молчать, как всегда. Но сейчас сенсей не мог позволить себе быть тактичным.
- Какаши, - осведомился он серьёзно, - у тебя какая стихия чакры?
- Райтон, - буркнула малявка нехотя.
- А как ты активировал второй свиток? - продолжал выяснять сенсей, игнорируя ошарашенное моргание Дана.
- Дал Обито клинок с чакрой, - пряча глаза, признался Мелкий.
Минато никогда не перестанет считать его Мелким, самым маленьким в команде и требующим особого внимания, но следовало начинать относиться с уважением к мальчишке, самостоятельно выполнившему миссию в шесть лет.
- Печально слышать, что Дан всё же погиб, - проговорил Сарутоби Хирузен, мрачнея. Хотя последние месяцы он всё время ходил такой, мрачный, как туча, осунувшийся, с обострившимися чертами. Если бы не необходимость поддерживать образ лидера деревни, совсем бы расклеился. Как же, тысячи погибших на его совести за короткие полгода войны. А предстояло ещё больше.
Стоявший перед ним мальчишка сильно смахивал на Сарутоби в юности, и этим раздражал главу Корня. Такой же мягкий, сопереживающий, но у Намикадзе хотя бы хватало самообладания, чтобы ограничивать проявление своей мягкости. Видеть, что мальчишка-джоунин превосходит Хирузена личными качествами, было приятно. Данзо предпочитал считать, что его радует потенциал шиноби Листа, не засюсюканных насмерть заботливыми наседками.
И всё же взгляды всех членов совета, слушавших доклад об этой миссии, были прикованы к маленькому мальчику, стоявшему рядом со своим наставником с видом затравленного волчонка.
"Так вот он какой," - усмехнулся про себя Данзо-сама. Сын Белого Клыка, которого так рьяно спасали от Корня все особые службы деревни.
- Ну, Какаши, - произнёс Хирузен тоном горделивого деда, - ты проявил себя молодцом. Должен признаться, меня удивляет то, как быстро ты стал самостоятельным и взрослым. И мне жаль, что тебе совсем не досталось обычного детства, - Хокаге погладил мальчика по голове, но Симура, перехватив дикий возмущённый взгляд Хатаке, снова внутренне усмехнулся. Детство, как же, такие, как этот, рождаются, чтобы убивать, а не гонять мяч. И чем раньше их энергию направить в нужное русло, тем меньше у деревни проблем.
- Ты честно заслужил звание чунина, - наконец, передал мальчику официальный документ Сандайме.
Какаши вежливо поклонился и пролепетал:
- Спасибо большое.
Судя по тону, мальчика нисколько не трогало достижение звания опытного шиноби. Возможно, он недостаточно чётко представлял себе иерархию, но это обязано было вскоре проясниться. Характер у мальчугана не отцовский, этот руку по горло откусит. Данзо даже не заметил, что позволил улыбке искривить губы.
- Ну что, облизываешься? - проворковала рядом Кохару. Несмотря на ледяную неприязнь, которую некогда красивейшая куноичи Листа питала к нему, Симура даже не думал обижаться.
- Для того, чтобы служить целям Корня, не обязательно знать об этом, - ответил он так, чтобы услышала только Утатане, хотя не сомневался, что в течении часа его слова станут известны Сарутоби.
То, что смущало и угнетало конохского макиавелли, было всё же напрямую связано с маленьким мальчиком, получившим небывалое в истории деревни повышение. Данзо чувствовал, что его обыграли в собственную игру, и тёмное, густое и мстительное, плескавшееся у него внутри, казалось бездонным. Он уже давно оценил, какие тонкие и прочные нити двигают событиями. Слишком тонкие. Только честный политикан вроде Сарутоби может честно подозревать честный заговор. Сам же Данзо, никогда и никому не признаваясь в сути своего гения, знал, любая хорошая интрига заключается в умении использовать обстоятельства с умным лицом. Пока другие прилагают силы, чтобы передвигать фигурки по доске, он прилагал силы к тому, чтобы использовать это движение в своих целях. И сейчас с ним играли его же тактикой. Более того, у него отобрали золотого генерала. Сразу двоих. Симура старательно делал вид, что всё идёт по плану, и спрашивал себя, что бы он делал дальше? Ждал бы, как и всегда. И враг будет ждать, укрывшись где-то в Киригакуре. Будет ждать следующего движения фигур.
Данзо сам был неаккуратен, один-единственный раз совершив ход. При этом присутствовали лишь члены совета, и в конфиденциальности обсуждения глава Корня был уверен абсолютно. И всё же каким-то образом, назвав тогда Хатаке Сакумо кандидатом в преемники Хокаге, он подписал ему смертный приговор. Данзо не собирался совершать повторных ошибок, следовало предоставить всё Сарутоби и ждать, внимательно наблюдая, откуда ударит тот, кто заставил его своей рукой казнить своё детище. Игра обещала затянуться надолго.
@темы: Рин, Обито, Какаши, Минато, фанфики, экшен, джен, драма, все вместе, романс
-
-
26.08.2011 в 01:29надеюсь продолжение будет?