Каймон, врата Начала.

[yondaime-team]

Название: "Каймон, врата Начала".
Автор: Шекспира.
Рейтинг: G.
Жанр: приключения.
Размер: миди (6k слов).
Персонажи: Какаши, Минато, Обито, Рин.
Дисклеймер: Кишимото-сан.
Разрешение на размещение: с указанием источника.
Предупреждение: OOC. Играюсь временем

Пояснения к тексту.

* Если Какаши предполагал вступить в Корень, то посетитель был для него семпаем. Если нет - то посторонним. Это и подразумевал шиноби.
** Таей-дзюцу - умение падать, кувыркаться, бегать и прыгать.
*** Микке состоит из знания знаков руками, замыкающих каналы чакры определённых стихий, гипноза и телепатии.

Читателей, которые болезненно воспринимают отступление от канона и грамматики, прошу не открывать кат.

Претензии и жалобы автор не принимает.

- Так это твой, Молния? - с ехидцей спросил начальник Военной полиции Конохи. Учиха Фугаку крайне редко выражал удовлетворённость, а нечто меньшее, чем случайно надетый задом наперёд хитай бывшего товарища по команде, не могло вызвать в нём столь явной радости. Минато это соперничество казалось забавным. Одарив товарища ответной улыбкой, джоунин скрытого Листа попытался найти в толпе шиноби объект его восторга. Сохранить улыбку столь же лучезарной оказалось затруднительно.
Крошечное хрупкое на вид существо, бесспорно, пыталось кого-то обнаружить возле новой раменной. Всклокоченная головёнка вертелсь туда-сюда, на тощем тельце она казалась непропорционально большой. Тряпичная маска, плотно натянутая на лицо, затрудняла дыхание и была крайне неуместна в такую жару. Минато искренне надеялся, что малыш искал не его.
Как и многие надежды Жёлтой Молнии, эта не оправдалась. Белобрысая микроколючка с металлическими протекторами на тоненьких ручках остановила взгляд на двух джоунинах и направилась в их сторону. "Хоть не подкатилась кувырком", про себя пытался уцепиться за малейшее оправдание Намикадзе, ощущая исходящую от Фугаку волну едкой насмешки. Хотелось громко пожаловаться на несправедливость судьбы, но жаловаться Минато был не в праве, поскольку роль судьбы в данном случае сыграл один небезызвестный саннин. Как и большинство его задумок, данная была абсолютно безумной.
Малыш остановился рядом с долговязым джоунином, задрал мордочку вверх, изучая его парой внимательных чёрных бусин.
Несколько секунд Минато отчаянно продолжал надеяться, что мальчик попросит помочь ему найти родителей или дорогу домой, или залетевший на какую-то крышу мяч.
- Намикадзе Минато? - спросил малыш удивительно серьёзным тоном.
За спиной, маскируясь под невозмутимого поедателя рамена, умирал со смеху Учиха. Молния тоже был бы рад посмеяться над ситуацией, если бы не шла Третья война шиноби, и эту мелюзгу предстояло натаскивать на извлечение мусора из деревенского водоёма, а не тащить в бой.
Минато кивнул с максимально возможной доброжелательностью.
- А ты, должно быть, Хатаке Какаши?
- Да.
Малыш успокоился, стал рядом и даже не попытался взять джоунина за руку. И на этом спасибо. Вместе с тем он ничего не просил, ни о чём не спрашивал, и даже не пытался выяснить, чего они ждут. Просто смотрел по сторонам, без особого любопытства. Минато покосился на торчащую во все стороны жёсткую шевелюру и подумал, что может, всё-таки, как и из большинства безумных затей, из этой Джирайю-сенсея вывезет чистая удача. А заодно она пригодилась бы и Минато.
- Доброе утро, сенсей! - издалека прокричала Рин, приветственно махая рукой.
Даже девочка, любопытно разглядывающая новенького, оказалась на голову выше него. Группа Минато, наконец, была сформирована. Дело оставалось за малым, собрать всех в кучу и попытаться найти тактику, при которой его ученики не будут иметь возможности подходить к врагу достаточно близко. При всей уверенности в своих талантах и ответственности за поставленную деревней задачу, Жёлтая Молния не мог представить себе эту детвору под кунаями таких же опытных бойцов, как он сам. А зная Обито, труднее всего будет именно всех собрать.

Какаши старательно пытался скрыть разочарование, в конце концов, никто не был должен подавать ему всё готовенькое. Но в сердце мальчика прочно засело стремление к сияющему идеалу, и теперь, когда в жизни стало пусто и темно, Какаши питал отчаянную надежду обрести новый идеал. Намикадзе Минато был далёк от подобного. Тщетно он искал бывалого славного воина, уверенного, сдержанного и невозмутимого. Джоунин, к которому Хатаке направили на обучение, на вид был восемнадцатилетним мальчишкой, смешливым, добродушным и покладистым. Даже то, как он позволял товарищу открыто потешаться, а одному из учеников безобразно опаздывать, не вселяло надежд.
Какаши понуро плёлся за своей группой к месту, которое теперь будет их местом сбора. И даже дрожь волнения, возникавшая на пороге этого свершения, символизирующего формирование боевого отряда, тонула в мрачных соображениях о качестве этого отряда и заданиях, которые он сможет выполнить. Даже тот второй джоунин, такой же молодой как этот, казался гораздо предпочтительнее в качестве наставника, по крайней мере, он выглядел достойно, серьёзно и вряд ли позволил бы растяпам оставаться растяпами и проявлять неуважение и небрежность своими опозданиями.
Какаши почти с ненавистью уставился в чёрный затылок перед собой. Обито засыпал сенсея вопросами, на которые тот весело и терпеливо отвечал. По информативности разговор близился к пустому трёпу и проявлению волнения. Что для шиноби недопустимо.
Попустительство в сторону этого мальчишки принижало заслуги самого Какаши, который искренне старался сделать всё безукоризненно, но теперь получалось, что это никому не нужно. И всё то, сияющее, к чему была устремлена маленькая душа, оказалось ненужным, почти попранным.
Деревенская улица закончилась, Хатаке углублялся в лес с тоской в сердце. Ещё одну огромную мечту пытались разрушить и отобрать у него. Мальчик сердито мотнул головой, как агрессивный щенок, злобно зыркнул на чёрный затылок "трепла". Не отдаст. Сам будет всех ставить на место.
Джоунин остановился, оглядывая полянку. Какаши окинул её периферийным зрением. Достаточно открытая, сюда не подберёшься незамеченным. Ну хоть джоунин не совсем дурак.
- Ну, ребята, мы пришли, - улыбнулся Минато, поворачиваясь к ученикам, - хорошенько запомните это место, сюда вы будете являться по моему сигналу. А сигнал будет такой...
Парень щёлкнул пальцами, и над полянкой сделал круг ястреб-перепелятник. Какаши одобрительно кивнул, птица достаточно широко распространённая, лишнего внимания не будет привлекать.
Обито приложил ладонь ко лбу, задрал голову, всматриваясь в небо.
- Сенсей! А давайте другой знак, например, орла! Я однажды видел, как делают такого, большого, с белой головой!
Какаши едва удержался, чтобы не фыркнуть.
- Знаки сбора выдаются каждой команде, их нельзя поменять, - терпеливо объяснил Минато. - Они, как и место сбора, являются уникальными и неизменными для каждой группы.
- По-моему, всё хорошо, и знак хороший, и место сбора, - примирительно сказала Рин. Судя по татуировке, она принадлежала к клану Инудзука.
- А где тут прятаться? - продолжал шуметь мальчишка.
- Зачем нам прятаться? - удивился Минато.
- Это же наше секретное место!
- Идиот! - не выдержал Какаши. - Мы тут не будем в прятки играть! Это место предназначено для совещания!
- Сам идиот! - крикнул черноволосый, стискивая кулаки. - А я - Учиха!
Хатаке от удивления даже рот разинул. Учиха? Вот это трепло?
- Объясни, почему я идиот, - сказал он резко, - иначе, если ты сказал это просто так, будешь треплом.
Обито отвернулся и фыркнул:
- Больно надо!
- Трепло, - заключил Какаши, выдерживая внешнее спокойствие. Так прозвище лучше приклеится.
- Прекратите ругаться! - сказал Минато обоим. - Мы команда, и должны помогать друг другу. Давайте знакомиться.
Какаши нахмурился и уставился в землю. Он сделал то, что следовало сделать самому джоунину, поставил этого дурака на место. А он не то что спасибо не сказал, но и сделал замечание наряду с Обито.
- Какаши, ты ничего не хочешь о себе рассказать? - пытался подтолкнуть его Минато.
- Нет, - ворчливо ответил Хатаке, не поднимая головы.
- Рин?
- Я Инудзука Рин, - тут же отозвалась девочка, подтверждая догадку, - и мне кажется, что мы будем отличной группой. Я очень рада быть с вами вместе, хотя пока я знаю только Обито...
Все взгляды с новым любопытством обратились на Какаши, словно иголки, и он втянул голову в плечи.
- Да, я тебя в Академии не видел, - начал наступать Учиха. - Ты кто?
- Хатаке Какаши, - произнёс мальчик, стараясь говорить равнодушно.
Учиха прыснул со смеху.
- Оно и видно!
- Обито, перестань, - мягко пожурил его наставник. - Лучше сам представься.
Мальчишка не перестал фыркать, но произнёс хвастливо и громко:
- Я Учиха Обито из клана Учиха, мой отец, как и все мои родные, служат в Военной полиции, и когда я стану чунином, я тоже пойду туда.
- Это здорово, - одобрительно кивнул Минато, - Военная полиция отвечает за безопасность деревни.
Обито ещё больше заважничал. Какаши хотелось возразить, что все кланы защищают деревню. Но раз этот Минато потакает остальным за то, что они называют его "сенсеем", то пусть с ними и возится. Пусть все убираются в Военную полицию, Какаши один пойдёт в АНБУ. Потому что... нахлынувшая тоска остудила пыл.
- А теперь скажите мне, почему вы решили стать шиноби? - слегка посерьёзнел Минато. - Рин?
Девочка растерялась.
- У нас в семье все шиноби... - произнесла она, стесняясь и пряча глаза. - И если я хорошо себя покажу, мне дадут щенка.
На лице Рин расплылась нежная улыбка, а глаза засверкали.
- Понятно, - улыбнулся джоунин. - А ты, Обито?
- Я же Учиха, - пожал плечами мальчишка.
- Какаши?
Отвечать на вопросы честно шиноби не обязан, это Какаши уяснил давно и прочно. Отвечать следует так, как от тебя ожидают. Но ожидания его собственные никак не увязывались с ожиданиями голубоглазого парня. И от выбора зависело многое, ведь от обязательств шиноби не отступается. Возможно, вся жизнь Какаши решалась в этот момент. А ему хотелось всю жизнь идти за сияющим образом, которого уже не было, но Хатаке отчаянно продолжал искать. И всё же долг шиноби заключался в другом.
- Я буду защищать деревню, - произнёс он после паузы. - И... то, что для меня важно.
- Нам с вами дали первое задание, оно очень важное, поскольку, если мы его не выполним, нас отправят по домам, - улыбнулся Минато.
Рин и Обито слушали, разинув рты. Какаши настороженно зыркал исподлобья, пусть не думает, что эта лыба что-то может изменить. Отряд дрянной, и улыбками это не исправить.
- Завтра, пожалуйста, явитесь на это же место к одиннадцати утра, я расскажу вам подробности. А теперь можете быть свободны.
Учиха начал прыгать вокруг своего "сенсея", канюча и выспрашивая про задание. Какаши молча направился обратно в деревню. Зачем было сюда идти? Чтобы дорогу запомнить? Хотя да, для такого отряда, как у него, даже дорогу запомнить сложно. Уныние окончательно овладело мальчишкой.
- Кучиёсе-но-дзюцу! - произнёс он, размазывая каплю крови по сложенной печати.
Приземистый пёс, явившийся из облачка чакры, тепло поинтересовался:
- Ну что? Как первый день?
- Плохо, - признался Какаши, усаживаясь на траву рядом с Паккуном. - Джоунин молодой, команда глупая.
- И война идёт, - вздохнул мопс. - Ну ты не расстраивайся, я тебе помогу. Все испытательные задания для генинов похожи.
Невзрачная собака красовалась синим жилетом правящего клана нин-псов и хитаем Листа, и по обоим рангам, а также по возрасту, была старше Какаши. К тому же являлась единственным членом его семьи.

Минато сидел между Хьюгами, прислушиваясь к разговору, и параллельно размышлял над своей командой. Иноичи и Шикаку спорили по поводу расстановки сил, Яманака громко требовал решительного наступления, Нара предпочитал выждать, дать Листу возможность передохнуть, и одновременно с этим не дать такой возможности Скале с Облаком серией диверсий. Нельзя было не согласиться, план крайне спорный. Эффективный, если выполнить его вточности, и опасный, если его раскусят. Хизаши слушал внимательно, оперевшись подбородком на руку. Хиаши откинулся и, казалось, витал где-то далеко. Близнецы не дружили между собой, умудряясь при этом не ссориться прилюдно и дружить с Минато. Хотя, не дружить с Минато, наверное, просто было очень сложно.
Но это удалось микроколючке. Жёлтая Молния вспомнил мелкого члена своей команды и невольно улыбнулся. Прямо волчонок, сторонится, не доверяет. Боится проявить волнение, незнание, и потому прячется. Так и хотелось достать его из этой ракушки, погладить. Но этот скорее за руку цапнет. Нужно дать время, мальчик вроде неглупый, сам вылезет.
И всё равно не мог понять, зачем Джирайе-сенсею понадобился именно этот мальчик. Неужели очередная кандидатура в "спасители мира"? Какаши было всего шесть лет. В Академию принимают в восемь. В связи с началом активных боевых действий программа обучения перенесена на поле боя. Генины действовали в тылу, выполняя различные поручения, наблюдая, прислушиваясь под зорким присмотром наставника. После чего начинали понемногу подтягиваться в качестве вспомогательных, страховочных групп, и уже гораздо позже превращались в боевые отряды.
Минато следовало взять под командование группу АНБУ, но сенсей сумел убедить Хокаге-сама назначить Жёлтую Молнию нянькой. Хотя на роль "спасителя" больше подходил другой мальчик, живой, активный, ко всему прочему Учиха, а Намикадзе не понаслышке знал, какую мощь таит в себе шаринган.
Хьюга включился в разговор с предложением создать двойной план, чтобы в случае провала первой части это можно было использовать. Иноичи перестал подпрыгивать на месте, дискуссия потекла более спокойно.
Возраст Какаши его беспокоил. Хотя Минато прекрасно понимал, что некоторым шиноби и в сорок не стать чунинами, но шесть лет... по правде говоря, ответственность за ребёнка пугала его. Одно дело дрессировать на безопасном полигоне одиннадцатилеток, которые уж точно не повыкалывают друг другу кунаями глаза, другое - эти. Талантливые, выделенные своими кланами, но... причина забрать Минато из АНБУ, безусловно, была. И Хокаге с ней согласился. И ничего не сказал Намикадзе, сообщая о новом назначении. А Молния, как ни старался, не мог себе её представить. Какаши не принадлежал к известным кланам, скорее всего был сиротой и каким-то чудом не оказался в Корне. Может, причина в этом?
Война временно отсрочила разногласия, Старейшины объединились, но Симура Данзо не тот человек, который забывает, что рано или поздно война заканчивается, и готовится к этому моменту загодя.
- Растягивая их силы, мы ослабляем боеспособность врага на каждом участке, я за то, чтобы отступить, - сказал он вслух. Шикаку довольно хмыкнул, Иноичи плотно сжал губы. Идея отступления, бесспорно, претила и самому Минато, но если упереться лбами, скажется грубый перевес, и тогда стороны начнут строить заговоры. А это было нежелательно хотя бы потому, что такой "союзник" использует договорённость, чтобы нарушить обязательства и уничтожить подставившую спину сторону.
Хиаши согласно кивнул. Пожилая официантка принесла им ещё один чайник и поднос с данго. Минато потянулся за лакомством, ощущая, как бесконечные интриги выматывают его. Это не дело, путаться в общем клубке, следовало подняться повыше и рассмотреть ситуацию совсем с другого ракурса.

Какаши занялся чисткой и проверкой оружия. Первым делом, доверяя ему настоящие кунаи (а было это два года назад), отец велел метнуть два. Один точно попал в цель, а второй и отклонился, и вообще как-то криво шмякнулся. Отец поднял оба и указал на их состояние, второй был затуплен, с крошечными пятнышками ржавчины и грязи. "Лучше вообще без куная, чем с плохим кунаем" сказал он тогда. Он всегда учил, показывал. Какаши стремился к нему, быть похожим на него, делать всё, как он.
А потом отец предал, и боль от этого предательства, холодная, обидная, до сих пор подкрадывалась к сердцу, запуская в него острые длинные когти. Просто ушёл. Надо было знать Хатаке Сакумо, чтобы понимать, он не мог поддаться панике, принять необдуманное решение. И всё же поступил так, зная, что будет жалеть и раскаиваться. Поступил неправильно, так как учил Какаши никогда не делать. И этим ставил под сомнение всё, что говорил ему когда-либо, не задумываясь о том, что мальчик практически не общался больше ни с кем. Отнял у Какаши веру и цель. Растоптал тянувшуюся к нему душу.
Только кунаи остались прежними. И сюрикены. Он больше не сын Белого Клыка Конохи, потому что это имя вытравлено из анналов деревни, опозорено. Другого смысла в жизни мальчика не было. Она полнилась отчаянием и протестом. Он не Белый Клык! Не Белый Клык! Какаши никогда бы так не поступил. Не разрушил бы своими руками то, что считал важным и правильным. Не бросил бы... себя. Злость и обида клокотали, слёзы наворачивались на глаза. "Шиноби не плачут", шипел он через стиснутые зубы и усилием воли загонял позорную влагу обратно. "Шиноби не выдают своих эмоций". Руки проворно летали, перебирая оружие. В глазах двоилось и расплывалось. Очередь на проверку замыкал отцовский танто, изготовленный из чакрочувствительного металла.
Сталь с примесью серебра, белая, гораздо более хрупкая, чем обычная, но если в неё направить чакру, могла разрезать даже камень, как масло. Какаши активировал клинок, запылавший белым. Особая чакра клана Хатаке, белый Райтон, ослепительный. Нижняя губа предательски задрожала. Эта чакра - визитная карточка, её следовало глубоко спрятать и никогда никому не показывать. Какаши вернул танто в ножны, проверил ремни. Как и все АНБУ Корня, Белый Клык носил это отличительное оружие за правым плечом. Свидетельство того, что он был элитой среди элиты. Был. Почему же ты был, папа? Почему ты всех предал?
Беззвучный крик отражался болезненным эхом, не находя ответа. Хатаке Сакумо не принимал необдуманных решений.
Жить одному в общежитии шиноби имело массу преимуществ. Во-первых, по коридору и под окнами постоянно сновали и разговаривали люди. Во-вторых, они никогда не лезли к нему с расспросами, не заходили в комнату и не пытались знакомиться, как детвора во дворах обычных домов. Шла война, такой, какой бывает война шиноби, невидимая для посторонних глаз. Большинство джоунинов и чунинов были на заданиях, а те, кто отдыхал, восстанавливался после ранений, занимался тыловой бумажной работой, были слишком погружены в свои проблемы, чтобы уделять внимание какому-то мальчику.
Движение Какаши скорее почуял, чем заметил глазами. Чужой запах приблизился со скоростью, свойственной взрослому джоунину, перемещающемуся с помощью чакры, чтобы скрыть своё присутствие. Но запах его выдал. Какаши напрягся, понимая, что человек, вторгшийся в его жильё, находится за спиной.
Врываться в помещение, где живёт шиноби, было запрещено не только этикетом и законами внутреннего порядка, но и мерами безопасности. В своём доме шиноби мог атаковать любого, кто явился внезапно и без приглашения. А уж заходить со спины и вовсе было провокацией.
Конечно, взрослому АНБУ Корня ребёнок не мог дать отпор. А в том, что это "коллега" отца, Какаши не сомневался, даже Военная полиция не врывалась без стука. Правда, в военное время эти правила теряли статус закона.
- Хатаке не учил своего сына здороваться?* - пренебрежительно фыркнул чужак.
Какаши непроизвольно сжал кулаки. Услышав тихий смешок, расслабил ладони. Ну вот, облажался.
- Добрый день, - произнёс он, медленно поворачиваясь.
- Уже лучше, - безразлично прокомментировал посетитель. Он стоял у самого стола, в плаще и маске. Высокий хвост каштановых волос был смутно знаком. Деджиму? Напарник отца? Какаши осторожно втянул воздух, стараясь запомнить запах и не выдать этого. Раньше способность опознать АНБУ не казалась столь важной. Теперь всё изменилось.
- Какого биджу ты надумал сбежать от организации? - спросил Деджиму напрямую.
- Меня назначили на распределении, - ответил мальчик.
- Распределение для академиков, - сказал гость холодно и грозно. В его голосе слышалась угроза, уверенность и готовность её выполнить. Какаши не мог не восхититься сквозь страх.
- Я не знаю, - проговорил он, имитируя Обито. - А как остальных назначают?
Шиноби какое-то время внимательно его разглядывал.
- Говоришь, не просился в генины?
- Нет, - уверенно ответил Какаши. - Назначили на распределении. А кто распределение делает?
- Хокаге.
Глаза мальчишки полезли на лоб. Сам Хокаге назначил его в эту группу? Тогда почему она такая плохая? Его удивление убедило взитёра.
- А можно мне в другую группу? - неуверенно попросил он.
Джоунин бросил на него неодобрительный взгляд и скрылся. У Какаши появилось очень нехорошее предчувствие. Наверное, зря он про группу сказал, Хокаге должно быть виднее.

В одиннадцать ноль пять, стоя на месте сбора, Какаши старался скрыть охватившее его волнение. Паккун говорил, что миссия, которую поручат генинам, не будет подобна тем, что выполняют взрослые шиноби, не будет связана с опасностью, но Минато ясно дал понять, что она очень важна, и значит, пусть риск другого характера, но он велик. А Обито всё не являлся, а джоунин явно не собирался начинать без него.
Рин от нечего делать щебетала "сенсею" про историю, таей-дзюцу**, микке***, хвасталась оценками. Какаши напряжённо вслушивался в разговор, удивляясь, откуда девочка владела таким объёмом информации. Светловолосый парень улыбался, поощрял её увлечённость знаниями, подчёркивал их важность. Хатаке занервничал, а что, если ему этих знаний недостанет? Отец учил определять оружие по свисту, отражать, не глядя, кувыркаться и прыгать. Это Какаши умел не хуже любого джоунина. А вот все эти формулы, имена, названия... если его спросят? Мальчик старался запомнить всё до единого слова.
Отец не единожды подчёркивал, что капитан должен знать свою группу не только в плане владения техниками, но и человеческие качества каждого бойца, потому что именно они определяют, как поступит шиноби в критической ситуации. Вероятно, этого и добивался Минато, просто наблюдая за детьми, которые фактически ещё не были генинами. Осознание того, что за добродушной улыбкой может стоять холодный расчёт, заставляло поёжиться. Какаши старался не зыркать понапрасну, смотреть себе под ноги, и чутко прислушивался к каждому слову, по интонациям угадывая, где глаза Рин начинают увлечённо сиять, а "сенсей" посмеивается своим особенным беззлобным смехом.
Наконец, Обито шумно свалился на головы всей группе, потирая заспанные глаза и бурно оправдываясь. Какаши подозревал, что этот мальчишка, вызмыленный и возбуждённый, попросту заблудился в трёх соснах, отделявших поляну от деревенской стены. Минато повёл команду через опушку, вышел на едва заметную тропинку и направился к Второму полигону. Какаши пристроился в хвосте процессии, с одной стороны это было хорошо, если на пути расставлены ловушки, у него будет время отреагировать. С другой не очень, товарищи по команде жались к "сенсею", игнорируя нормальную дистанцию передвижения, и всякий раз, когда Минато оборачивался, в поле его зрения попадал сиротливо трусящий позади Какаши.
А ещё спорным было наличие за спиной танто. Для мальчика его возраста оружие заменяло полноценный меч, но Какаши вовсе не был обучен обращаться с длинной катаной, танто являлся продолжением руки и дистанция боя с его использованием была минимальной.
- Какаши, а ты знаешь, в каком году была основана деревня? - обратился к нему Минато, пытаясь вовлечь в разговор.
Из всего только что услышанного выходило, что ни Рин, ни Обито не смогли назвать точную дату, и джоунина это забавляло. Хатаке мог найти деревню, ориентируясь по звёздам, солнцу и лесному мху. Какая разница, сколько лет она тут стоит? Но вопрос старшего есть вопрос.
- Нет, - ответил он коротко.
Минато снова рассмеялся. У джоунина была привычка постоянно смеяться, но в отличие от всех, кого Какаши знал, включая себя самого, Минато никогда не насмехался, его улыбки были абсолютно весёлыми и дружелюбными. Они были очень похожи на лучики солнца, пробивающиеся через густую листву. Парень Какаши нравился, хоть и не внушал почтения. Поэтому он рискнул спросить:
- А какая разница?
Минато задумался. Бросил на него приветливый синий взгляд.
- Вобщем-то никакой, но считается, что всякий шиноби должен знать это.
- Зачем? - не унимался Какаши. Если это важно, то следовало разобраться в сути дела.
- А зачем знать, в какой деревне ты живёшь? - огрызнулся через спину Обито.
- Чтобы отличать своих от врагов, - тут же ответил Какаши.
Учиха хмыкнул.
- Наверное, это не так уж важно, - размышлял вслух Намикадзе, забавляясь вертящимся на пальце кунаем. - Это что-то вроде уважения, знать, кем и когда она основана. И с какой целью. Мы унаследовали их волю, а это важно.
Какаши молча кивнул. Это, конечно, важно. Обито снова язвительно хмыкнул и от радости пустился вприпрыжку.
- Деревню основал наш клан вместе с Сенджу! Так что ты живёшь в нашей деревне! - радостно проинформировал он товарища.
- А ты не против, что я в ней живу? - засмеялся Минато, словно считал выпендрёж ученика забавной шуткой.
- Нет, не против! - энергично возвестил мальчик.
"Сенсей" снова засмеялся. Рин тихо хихикнула. Какаши ожидал того момента, когда джоунин перестанет валять дурака и объявит Обито, что, согласно всем наблюдениям, он полный дурак.
Тем временем деревья расступились, открывая взглядам группы широкий полигон. В центре были расположены тренировочные брусья, чуть дальше, у подножья высокого холма, змеился заросший осокой ручей. Громко квакали лягушки, жужжали, собирая нектар, пчёлы, порхали яркие бабочки. В лесу громко щебетали невидимые птицы, был слышен шум их крыльев, потрескивание сухих сучьев под осторожными лапами белок. Целый мир, гармоничный и яркий, выкатился навстречу, затанцевал вокруг солнечным светом. Обито натащил на глаза огромные защитные очки.
Подойдя к самым брусьям, Минато обвёл команду серьёзным взглядом и торжественно произнёс:
- На первом задании вы втроём должны доказать, что можете справиться с врагом, поэтому вашим противником буду я.
- Что, сенсей? - воскликнула Рин, приложив ладони к щекам. - Вы?
- Вы? - одновременно с ней выдохнул Обито.
Какаши удивился не меньше, вытаращился на джоунина. Как это так, чтобы стать гениом, нужно сразу джоунина победить?
Конечно, Минато не производил впечатление опытного вояки, но у троих детей опыт вовсе отсутствовал. Нехотя, но всё же приходилось признать преимущество. Джоунин важно кивнул, забавляясь их удивлением.
- Ваши враги не будут выстраиваться в очередь согласно рангам, поэтому, выпуская своих шиноби на поле боя, Коноха должна быть уверена, что вы не погибнете. Попытайтесь меня убить.
Рин сделала шаг назад и застыла в ужасе. Какаши ещё больше вытаращился:
- Нам надо Вас... убить?
Минато рассмеялся.
- Убить меня у вас не получится, так что будет достаточно, если каждый из вас отберёт у меня колокольчик, - джоунин продемонстрировал пару бубенцов.
Какаши многое мог возразить на счёт "не получится убить", но раз такой задачи перед ним не ставили, напрашиваться не следовало. Отобрать колокольчик. Это уже проще. В мозгу возник привычный алгоритм оценки ситуации, местности и задачи. Высовываться против Минато воткрытую было бы неудачной идеей, достаточно вспомнить, как он крутил кунай. Но у Какаши было одно неоспоримое преимущество. Намикадзе постоянно оглядывался, когда ему нужно было знать, где находятся ученики. Хатаке медленно отступил, пятясь к ручью. Рин продолжала стоять в панике, Обито приставал с дурацким вопросом, почему колокольчика два, а не три. Ещё бы спросил, почему не пять. Даже такому джоунину, как их, было сразу понятно, кто не сможет пройти испытание. Иначе в самом испытании не было бы смысла.
Осока приняла его с тихим шелестом, укрыла от посторонних глаз. Какаши погрузился в жидкую грязь, стараясь не думать о змеях и пиявках. Шиноби должен быть готов умереть ради миссии. Прислушался. Обито прыгал и громко информировал округу о том, что Какаши испугался и убежал, Минато, вспрыгнув на брусья, присел и оттуда дразнился с мальчишкой, размахивая бубенцами. Чистый серебристый звук разрезал прочие шумы, давая Какаши понять место нахождения противника.
Ветер сопутствовал его затее. Лёгкое, едва ощутимое дуновение приносило запах и шевелило осоку. Какаши осторожно отполз по руслу, где его действия не вызывали лишних звуков, выбрался из осоки, распугивая мелких ящериц, прополз, пока не оказался у Минато за спиной. Обито во всю носился за "сенсеем", пытаясь отобрать у него бубенчики, и, похоже, напрочь забыл о важности миссии. Рин стояла в стороне, не смея присоединиться к забаве. Конечно, близость других претендентов к заветному призу раздражала. Но следовало помнить, что на данный момент у Какаши больше всего шансов его получить, и неосторожными действиями можно всё испортить.
Хатаке вжался в траву, осторожно подкрадываясь. Минато плясал на перекладине, уворачиваясь от неуклюжих атак Обито. Шут, а не джоунин. Но ловкий и проворный шут. Какаши выждал момент, когда Минато взялся за комбинацию обратного сальто с толчком и перекатом вправо по третьему кругу, вытащил кунай и бросился наперехват. Двигался он почти так же быстро, как брошенное оружие, но вот характерного свиста, на который натренированы уши всех шиноби, не издавал. Мальчик видел расширенные от удивления глаза джоунина, перевернувшегося вверх тормашками при прыжке. Видел руки, вытянутые в поисках опоры, и тонкую красную тесьму, зажатую в пальцах. И тут движение падающего тела ускорилось, превысило всё, к чему был готов Какаши, Намикадзе приземлился чуть правее, чем планировал, тут же ушёл от атаки Обито и спрыгнул на траву в нескольких метрах от мальчишек.
Какаши был поражён. Такая скорость реакции отметала напрочь всё, что считалось незыблемым касательно рефлексов шиноби, Минато среагировал сознательно, молниеносно, будто его тело не пыталось вовсе поставить блок, минимизируя опасность. Вернее, оно действительно не пыталось. У Минато отсутствовали безусловные рефлексы. Пока мальчишка смотрел на наставника, разинув рот, тот разглядывал его с неменьшим изумлением.
- Я не видел, как ты подкрадывался, - то ли обвинительно, то ли с подозрением сказал джоунин.
- Я в траве спрятался, - ответил Какаши, приглядываясь к его позе. Обычная низкая стойка АНБУ. Однако она сразу же перетекла в более непринуждённую позу сидения на корточках, что ещё раз подтвердило безумную идею Какаши. У Минато не было вбитых во младенчестве рефлексов. Или, может, он обманывает?
Хатаке в два скачка оказался на столбике, оттолкнулся, поворачиваясь к низу спиной и почти полтора мгновения летел так, расставив руки и глядя поверх лба. Намикадзе сфокусировал взгляд, подпрыгнул, пролетел над ним и приземлился в полутора метрах позади. Какаши крутанулся в воздухе, начиная перекат раньше, чем коснулся земли. Теперь они снова смотрели друг на друга изучающе.
Тем временем Обито предпринял новую неуклюжую попытку добраться до "сенсея", и Минато перекочевал обратно на брусья. И всякий рез движение предварялось суженным фокусом синих глаз, означающим принятое решение. Отец, конечно, учил готовиться к атаке по этому сигналу... но все знали, что блок и группировка - непроизвольные рефлексы, которые для шиноби подавить практически невозможно.
- Вы не из семьи шиноби? - спросил Какаши сердито. Вполне могло быть, что джоунин нарочно его подлавливает. Но в таком случае он творит невозможное.
Минато широко распахнул глаза:
- Откуда ты знаешь?
- Двигаетесь совсем по-другому, - объяснил мальчик более нейтрально. По крайней мере, он прав, и его не разыгрывают.
Широкая улыбка, которая расплылась на лице джоунина, была ему совершенно не понятна. В следующий момент им обоим под аккомпанемент визга перепуганной Рин пришлось уворачиваться от кунаев Обито.
Какаши нырнул мимо брусьев, метнулся лаской, и приземлился в траву поверх барахтающегося Учихи. Быстро вывернул запястья, прижал, встал на колено. Учиха завопил во весь голос, словно Какаши в него кунай воткнул. Хатаке растерялся и едва не выпустил пленника.
- Хватит, вы, оба, - серьёзно велел Минато со своего насеста. - Какаши, отпусти его, а ты, Обито, никогда не целься в товарища.
- Он мне не товарищ! - яростно возразил Учиха, поднимаясь с земли.
- Ну и как вы собираетесь выполнять миссии? - пожурил Минато.
Оба мальчишки потупились.
- Сенсей, это слишком сложное для нас задание, - робко возразила Рин.
- Сложное, - согласился джоунин, - потому, что задание рассчитывается по сложности на исполнение группой. И если шиноби начинает драться со своими же товарищами, он никогда его не выполнит.
Какаши бросило в жар и холод. Идиот! Совсем забыл про колокольчики. Конечно, в голове теплилась надежда на то, что Минато подойдёт их разнимать... и это было не последней причиной затеять драку. Но парень явно был гораздо умнее, чем казался.
- Отвлеки его, - прошептал, не двигая губами. Маска в таких случаях очень полезна.
Обито покосился на Какаши, потом на "сенсея", стиснул кунай и ринулся в новую атаку. Пытаться отползти и спрятаться теперь было бесполезно, едва он исчезнет, Минато забеспокоится. Оставался старый добрый приём, который действовал на всех взрослых. Какаши сделал полукруг, словно пытался атаковать джоунина влоб, оттолкнулся от столбика, взмывая вверх. В синих глазах не было фокуса. Минато ждал. Ждал, что выкинет мальчик, рождённый в семье шиноби. Какаши согнулся, ударяя ногами в грудь, чтобы в момент толчка дотянуться... Синие глаза исчезли из поля зрения, и там где-то, должно быть, мелькнуло неуловимо быстрое решение. Минато поддался толчку, махнул руками, не ловко плюхаясь на землю, зато очень ловко откатился назад и замер в боевой стойке. Ксо! Ну быстро же соображает!
Четыре куная, которые понеслись навстречу детям, не целились ни в кого конкретно. Какаши едва успел удивиться, когда оружие полыхнуло Райтоном, и прямо в воздухе образовалась парализующая зона, охватившая всех троих. Мускулы сжимались в конвульсии, не позволяя двигаться. Сердце отчаянно трепыхалось, пытаясь продолжить свою работу.
- Первое правило работы в команде, - возвестил Намикадзе Минато, вставая во весь рост, - построение. Какую бы технику противник ни применил, она не должна поразить всех одновременно, поскольку именно в этот момент враг должен будет раскрыться для атаки. Рин, у тебя "отлично" по тактике?
Девочка виновато кивнула. Электрическое поле ослабло, оставив троим претендентам на звание шиноби лёгкий испуг. Какаши ухватился за ниточку объяснений, впитывая в себя новый, совершенно другой подход. Значит, не зря им троим поручили задание. Значит, в выданных вводных можно не сомневаться. Какаши вскинул голову, уверенно сжав кунай.
- Обито, та же схема, только теперь атакую я, а ты зайди ему за спину. Рин, за мной и держи дистанцию. Если он снова выбросит фокус - атакуй.
Девочка выглядела уже гораздо более решительно, убедившись, что их сенсей совсем не беспомощен, и даже объединённые силы троих академиков вряд ли будут против него эффективны.
- А почему я должен... - раздалось за спиной в тот момент, когда Какаши уже нёсся, обгоняя порыв ветра.
Естественно, Обито помчался совсем в другую сторону, и Минато оказался в удобной позиции для отражения обоих атак. Мальчишки разлетелись, подобно мячам. Потирая ушибленный бок, Какаши начал проникаться уважением к джоунину. Всё-таки не сопляк, умеет приложить.
- Второе правило работы в команде, - вещал Минато, демонстративно окопавшись на верхотуре, - спорить исключительно после боя.
На сей раз даже у Учихи не нашлось, что возразить. А у Какаши идеи заканчивались.
- Ну? - буркнул он.
- Ещё раз! - решительно сказал Обито. Какаши его понял, последний трюк Минато видел не так, как планировалось изначально.
Хатаке снова понёсся напролом, старясь атаковать как можно активнее, чтобы занять внимание черезчур сообразительного джоунина. Им это почти удалось. Только в скорости Обито значительно уступал, а Минато, оказывается, обеими руками владел одинаково хорошо, и что ещё удивительнее для не-потомственного шиноби, владел ими одновременно!
Когда оба ученика были скручены и свалены на кучу, Намикадзе милостиво возвестил:
- Третье правило командной работы: фокусировка усилий. Усилия каждого в группе должны быть максимально направлены на достижение цели. Рин? Ты меня жалеешь?
Инудзука сконфузилась и покраснела.
- Не надо жалеть, - спокойно сказал джоунин, - потому, что если мне придётся признать, что вы не справились с задачей, я не буду никого жалеть.
Рин нахмурилась и кивнула. Мальчишек, наконец, сбросили на землю. Какаши успел повернуться боком, смазывая падение, а вот Обито плюхнулся вниз лицом, расцарапав щеку. Но хныкать не стал. Может, и этот не совсем плохой? Настроение у Какаши улучшалось.
- Я могу прикрыть сюрикенами, - предложила девочка.
- Здорово! - согласился Обито. - Всё как по-настоящему.
Какаши смерил его презрительным взглядом.
- Ну, я хотел сказать, что теперь всё уже по-настоящему, как надо, - пробубнил Учиха обиженно.
- Тогда по сигналу Рин, - свернул Хатаке противоречащую второму правилу тему.
Инудзука вынула из сумки сюрикены, зажала их в ладонях и прикусила губу. Судя по выражению лица, она изо всех сил убеждала себя, что сенсей увернётся. И всё же резко кивнула.
Мальчишки понеслись, подобно брошенным кунаям, едва лишь обгоняемые сюрикенами. Какаши был уже в воздухе, когда Минато отбил первую волну, Обито чуть запаздывал, взбираясь на столб. И этого мгновения хватило, чтоб Хатаке отлетел от сильного толчка в грудь, а Обито свалился следом, также оставшись один на один с джоунином. Рин опустила сюрикены на заднем плане. Она не могла атаковать, когда товарищи находились на линии огня, уж они-то джоунинами не были.
Минато несколько секунд взирал на них с высоты трёх с половиной метров, образованных его немалым ростом и брусьями.
- Четвёртое правило командной работы, - проговорил он, улыбаясь, - комбинация. Все ваши действия должны быть строго подогнаны во времени и пространстве, чтобы страховать и усиливать друг друга. И предыдущее должно открывать возможность для последующего.
Какаши ожидал очередного комментария почти с восторгом. Он и сам отмечал, насколько слаженней и эффективней становились их действия. Возможно, бубенчиков им так и не видать, но Минато уже не отмахивался лениво, а был вынужден показать весь свой потенциал. Хатаке показал ему большой палец, подхватился и ринулся обратно на исходную позицию.
- Ну? Что будем делать? - спросил он с энтузиазмом.
- Вы мне мешаете, - твёрдо сказала Рин. - После первой атаки разойтись сможете?
- Шикарная идея! - Обито затанцевал на месте. - Мы сделаем вид, что опять хотим ударить по нему вместе, а потом прыгнем вниз, и ты атакуешь!
Инудзука кивнула. Прикушенная губа свидетельствовала о том, что ей по-прежнему претило нападать на сенсея. Какаши решил, что забытые бубенцы к лучшему. Обито начал бы спорить, кто за ними полезет, а лезть должен самый проворный.
И снова они устремились по решительному кивку. Какаши старался не забегать вперёд, чтобы оказаться наверху одновременно, первая волна сюрикенов прикрыла его рывок, и он даже успел отразить контратаку Минато, давая Обито возможность сориентироваться. Заслышав на фоне звона сталкивающихся кунаев лёгкий шелест, Какаши припал к перекладине, и тут Обито, вместо того, чтоб упасть вниз, как было оговорено, потянулся к Минато, зажавшему бубенцы. Какаши слышал вскрик Рин и звук разрезающего плоть металла. Идиот! Два идиота! Обито вовсе не забыл, они оба понадеялись на забывчивость друг друга. Значит, не только капитану следует хорошо знать свою команду.
Минато уже поймал мальчишку, сорвал с него куртку и начал обрабатывать рану с помощью аптечки на поясе. Бледная, как мел, девочка стояла вдали, закрыв руками лицо, и испуганными широко распахнутыми глазами смотрела на раненого товарища.
- Не смертельно, - заверил свою команду Минато. - И вот вам пятое правило: прикрывать друг друга. Ты понял, как важно доверять товарищам, Обито?
Учиха, распластавшись на земле, пробормотал что-то утвердительное.
- Тогда завтра, в одиннадцать, там же.
- Сенсей? - удивился Какаши. Задание-то они не выполнили. А как же распустить насовсем?
Минато зыркнул на него, тщась подавить хитрую улыбку.
- Команда сформирована, Какаши, завтра патрулируем территорию, - сказал он вслух.
Хатаке снова вытаращился. Выходит, Минато на самом деле пытался изучить их и понять, смогут ли они работать в команде. А бубенцы - только повод заставить их что-то делать.
- До завтра, сенсей! - бросил он, не оборачиваясь, и понёсся через высокую траву к лесу. Позади что-то обиженно ворчал Обито, виновато мямлила Рин, а перед глазами стояла золотистая хитрая ухмылка человека, которого признали сенсеем. Какаши кувыркнулся, взбираясь на первое же дерево, понёсся, перепрыгивая с ветки на ветку. Что-то изменилось в Конохе в этот день, заливший солнцем и теплом кровавую войну. Какаши с нетерпением ждал завтрашнего патрулирования, ощущая, что нашёл то самое, важное, которое хотел от всех защищать.