Что случится, если ударить в твою душу как в колокол?
Название:
Автор: es_Ave
Бета: нет
Пейринг/Персонажи: Какаши, Обито, Минато
Рейтинг: G
Предупреждения:AU, возможен ООС
Дисклэймер: от прав отказываюсь
Статус: закончен
Авторский комментарий: Задумалась, а что если - Обито не знал об отце Какаши и ничего ему не говорил. Какаши не пошел за Обито спасать Рин.
Критика приветствуется
читать дальшеКакаши бежал по веткам, торопясь к месту встречи, назначенному сенсеем. Он успешно выполнил миссию – мост обрушен, и снабжение вражеским шиноби страны Камня нарушено. Он выполнил эту миссию в одиночку и мог по праву гордиться собой.
Тогда почему он совершенно не чувствовал радости и удовлетворения? Наоборот, все его мысли крутились вокруг идиота Обито и Рин, которую тот отправился спасать, не смотря на его, Какаши, прямой приказ продолжать выполнение миссии. А ведь если что случиться, то будет виноват и он сам тоже. Он ведь командир. И безразлично, что Обито ослушался. Важно, что этот идиот не способен понять, что тысяча жизней больше, чем одна.
Какаши чуть не сорвался с неожиданно сломавшейся под его ногой веткой, но успел сгруппироваться и остался стоять на стволе дерева, напряженно прислушиваясь к звукам вокруг. Он уже достаточно удалился от места взрыва, и вокруг не чувствовалось присутствия других шиноби. Мысли в голове продолжали свой прерванный бег. Тысяча больше одной – это безусловно.… Но вот… важнее ли? Какаши досадливо поморщился, чувствуя неприятный холодок внутри. Он знал о чувствах Обито к Рин, и ему это совершенно не нравилось. Обито был слишком легкомысленным, чтобы быть способным защитить Рин. И об этом Какаши частенько напоминал Учихе, чтобы тот, наконец, взялся за ум. У самого Какаши пока получалось гораздо лучше позаботиться о девочке, чем он и был обязан ее восхищенным взглядам и раздраженным – Обито. А еще улыбке сенсея, с которой тот смотрел на Какаши, когда тот докладывал об очередном успехе.
…Сенсей…
Неожиданно и совершенно отчетливо Какаши представил, как перед ним возник выбор – спасти сенсея или выполнить миссию. Что бы он выбрал? Все в нем кричало о продолжении выполнения миссии, потому что это правильно, именно так надо поступать, но что-то еще беспокоило … какое-то непривычное ощущение…
Какаши сорвался с места и понесся туда, где была назначена встреча. Он не стал думать, что он будет чувствовать, если с Минато что-нибудь случится. Он стоял у тела отца и видел его кровь на своих руках. Он видел взгляды людей и слышал их шепот. Он поклялся самому себе, что никто и никогда больше не вспомнит о проступке Белого Клыка. Он яростно придерживался правил, исполнял все предписания, хотя порой и не видел в них особого смысла. И со временем они стали частью него самого. Какаши настолько привык быть спокойным и расчетливым, что практически стал таковым.
Какаши помнил, как в первый раз увидел учителя. Тот смотрел на него из-за дерева, когда Какаши тренировался в метании кунаев – он всегда отводил для этого час времен . Незнакомец, с яркими голубыми глазами, ничуть не прятался от него, но и не подходил ближе. По истечении часа Какаши сложил кунаи в сумку и невозмутимо прошел мимо, направляясь к тренировочной площадке, как тот вдруг рассмеялся, обнял его за плечи и притянул к себе. Вернее, попытался, потому что Какаши тут же вырвался, сжимая в кулаке кунай и, рассержено глядя на него, совершенно позабыв о собственной невозмутимости.
- Ты похож на воробья, - улыбнулся тот, совершенно игнорируя злобный взгляд мальчика, - Можно я буду так тебя называть?
- Нет, - огрызнулся Какаши, размышляя, будет ли очень неправильным метнуть кунай прямо сейчас или все же спокойно пойти дальше.
- А почему нет? - рассмеялся незнакомец и вдруг растрепал густые серебристые волосы Какаши.
Злобно зашипев, Какаши выхватил кунай с твердым намерением всадить его в руку наглецу, но тот, к полнейшему изумлению, успел больно перехватить его ладонь и вытащил оружие из ставших безвольными пальцев.
- Молодец, - серьезно произнес он, - Меньшего я и не ожидал от тебя, Хатаке Какаши.
И он исчез даже раньше, чем кунай упал на землю. Какаши слышал только об одном человеке, способном так перемещаться. Так он и познакомился в самый первый раз с Желтой Молнией Конохи, Намикадзе Минато. Нельзя сказать, что Какаши удивился, когда на следующий день Минато представился им как их учитель и наставник.
«Им»… До того дня Какаши практически не знал своих товарищей по команде. В Академии он появлялся редко – все, что там проходили, он знал давно. Но даже в редкие дни пребывания там, он избегал шумных компаний сверстников. Хмурый неприветливый взгляд и маска на лице не располагали к развитию дружеских отношений. Впрочем, Какаши об этом совершенно не жалел. К чему нужны дружеские отношения, если шиноби должен быть бесчувственным оружием. Когда он впервые увидел товарищей по команде, оба ему сразу не понравились. Болтливый болван, только и могущий похваляться своим именем и слишком застенчивая девочка, показавшаяся с первого взгляда совершенно не готовой к работе ниндзя-медика. Время показало, что мнение о ней было ошибочным. А вот во втором сокоманднике Какаши ни разу не усомнился – бесполезный идиот, вечно опаздывающий, плачущий, шумный, суетливый… Какаши мог подобрать ему множество негативных определений. Но больше всего его злило, что Минато прощал этому Учихе все - опоздания, слезы, слабость. Какаши знал, что он, Какаши, – любимый ученик Минато, хоть сенсей никогда не говорил этого, и Какаши не задирал из-за этого нос, чтобы ни говорил Учиха. Просто, когда он думал об этом, внутри него начинал теплиться огонек. Этого не смог добиться ни Третий, не смотря на всю его заботу о Какаши, ни Джирайа-сан, который одним из первых появился в доме старого друга Сакумо и молча стоял рядом с Какаши, положив руку на его плечо и сжимая так, что онемевала рука. Минато видел в Какаши его самого, просто Какаши. И позволял ему быть самим собой, когда они оставались наедине. Тогда Минато мог назвать его Воробышком, растрепать волосы, начать вдруг щекотать его и вообще вести себя совершенно подходящим для будущего Четвертого Хокаге деревни Скрытого Листа образом. Да-да, Какаши слышал разговор Джирайи-сан с Минато, когда ждал его, а после - Минато сам рассказал ему об этом, наказав держать в строгом секрете. Конечно же, Какаши сдержал слово и никому не сказал. Он же не болтун Обито…
Какаши сжал кунай, подаренный Минато сегодня в честь того, что Какаши стал джоунином. Кунай был немного тяжелее, чем обычные, но это наоборот вселяло некоторую уверенность, а не неудобство. Как будто каждый раз, когда он брал его в руку, Минато вставал у него за спиной, поддерживая, направляя, охраняя. Сегодня он чувствовал поддержку учителя постоянно, и сейчас сжимал оружие в руке на случай неожиданного нападения.
Какаши миновал то место, где они разошлись с Обито. Доли секунды он размышлял, не пойти ли по его следу, но все-таки продолжил намеченный курс. Сначала он доложит Минато, а потом уже, если Обито к тому времени не вернется, пойдет за ним. Он мельком глянул на свой залитый кровью рукав. Он был очень аккуратен сегодня и не использовал новое дзюцу, как и сказал Минато. Его рана, полученная ранее сегодня, открылась, когда у самого моста он встретил двух шиноби Камня. Но Какаши не стал тратить время на перевязку. Это не так важно как миссия.
Солнце клонилось к закату, заливая лес темно оранжевым сиянием. Тени удлинились и стали гуще, Какаши зорко смотрел вокруг, напряженно готовясь к какой-либо ловушке. Ему не верилось, что все прошло так гладко.
За этим деревом налево.
Он спрыгнул на землю и помчался вперед. Он уже знал, что сенсей на месте. Он не улавливал его чакру - ее Минато мог маскировать мастерски - Какаши ощущал присутствие учителя как-то иначе. Он знал, чувствовал, ощущал присутствие Минато каждый раз, когда спешил ему навстречу.
Какаши выбежал из-за деревьев, и первое, что бросилось ему в глаза - Минато, сидящий к нему спиной, странно сгорбившегося, с опущенной головой. Слева от него сидел Обито.
Какаши медленно подошел к ним, по-прежнему, молча.
- А, Какаши, - Минато взглянул на него и улыбнулся, - я рад, что ты вернулся.
- Миссия выполнена, учитель, - неожиданно хриплым голосом ответил Какаши, - Мост обрушен.
Обито не смотрел на него, сюрикеном ковыряя землю под ногами.
- Молодец, Какаши, - Минато снова улыбнулся, а у Какаши что-то нехорошо перевернулось в животе, - Тогда можно возвращаться в Коноху. Ты сильно устал? Не хотелось бы тут задерживаться, но если ты хочешь отдохнуть, то, конечно.
- Я не устал, - Какаши, наконец, справился с хрипотой. Он посмотрел на Обито, упорно смотрящего в землю, - А Рин уже ушла вперед?
Он не успел увидеть, как Обито вскочил. Он лишь автоматически уклонился от летящего в него сюрикена и едва не упал от мощного удара. Чувствуя соленый привкус крови из разбитой губы, Какаши изумленно смотрел на тяжело дышащего Обито, сумевшего в первые в жизни ударить его, и смотрящего на него с такой откровенной ненавистью, какую Какаши ни разу не видел в его глазах.
- Да, она уже ушла вперед! – выкрикнул Обито, - Туда, куда, надеюсь, ты попадешь как можно скорее!!!
- Обито, - негромко произнес Минато, но тот не обратил на него ни малейшего внимания.
- Я ненавижу тебя!!! Ненавижу!!!
Какаши нахмурился, чувствуя, как холодным покрывалом на него опускается понимание и осознание произошедшего.
- Ты знал, ты знал, что спасти ее сможешь только ты!!! - Очки Обито небрежно валялись около того места, где он сидел, и сейчас из его черных глаз лились слезы, которые он не старался спрятать, - ты холодный бездушный ублюдок!!! Рин заботилась о тебе!!! Эту чертову рану, которую ты получил из-за своей чертовой самоуверенности, лечила она!!! И ты бросил ее!!!
- Это была ее обязанность как медика группы, - Какаши старался говорить спокойно, - она не могла не вылечить меня.
Обито замолчал, глядя на него мокрыми злыми глазами.
- Лучше бы она бросила тебя сдохнуть от потери крови, - бросил он и отвернулся.
Какаши пожал плечами и повернулся к Минато. Посмотрел на него и тут же ощутил, как что-то кольнуло внутри от взгляда, каким учитель смотрел на него. Неожиданно остро Какаши ощутил, как между ними словно пролегла пропасть. Минато и вытирающий слезы Обито были на одной стороне, а Какаши на другой. Совершенно один.
- Давайте возвращаться, - Минато поднялся, избегая смотреть Какаши в глаза.
Обито всхлипывал, вытирая рукавом лицо. Какаши посмотрел под ноги, быстро пробежался пальцами по сумке с оружием, по перевязи на ноги. Когда он поднял голову, его взгляд был совершенно бесстрастен.
- Я готов.
- Какаши, - Минато смотрел на его рукав, испачканный в крови, - тебя нужно перевязать.
- Не надо, Минато-сенсей, со мной все в порядке. Дотерплю до Конохи, - ответил Какаши, напряженно ожидая его реакции.
- Нет, тебя надо перевязать.
Обито что-то прошипел, Минато, проходя мимо, легонько сжал ему плечо. Какаши отвернулся.
- Дай посмотреть.
Какаши вздрогнул, почувствовав, как руки Минато стягивают с него ремни перевязи, спускают маску с лица, стаскивают свитер. Сколько раз Минато касался его – щекотал, подхватывал, поддерживал, подталкивал… Но ни разу, ни разу он не касался его так, как коснулся сейчас – как чужого… Внутри лишь слабо трепыхнулось то, что раньше замирало при приближении учителя. Какаши закрыл глаза, не желая смотреть на такие знакомые чужие руки, перевязывающие его плечо. Ему стоило перевязаться самому.
Какаши смотрел перед собой, не говоря ни слова. Минато так же молча, накладывал повязки. Закрепив бинты, он посмотрел Какаши в глаза и улыбнулся.
- Ну вот Какаши-кун, теперь с тобой все в порядке.
- Большое спасибо, Минато-сенсей, - отозвался тот, не отвечая на его взгляд, одевая свитер и натягивая маску на лицо.
Обито подошел к ним, сжимая очки в руках. Минато оглядел их.
- Ну что, возвращаемся…
… Какаши смотрел на имя Рин, выбитое на Камне Памяти. Он специально выбрал время, чтобы не столкнуться тут с Обито. Со дня смерти Рин прошло три месяца. Война закончилась совсем недавно, а он все никак не мог в это поверить. Команда их совершенно развалилась. Минато почти все время, когда был в деревне, проводил с Третьим, готовясь принять пост Четвертого Хокаге. Какаши выбирал дальние тренировочные площадки и почти не бывал дома. Хотя очень сомневался, что Минато приходит к нему.
Он смотрел на имя Рин и не понимал своих чувств. Ему было больно. Но не так, как когда он увидел отца, лежащего на полу в луже крови. Он чувствовал какую-то отстраненность. И, иногда ему казалось, что не из-за смерти Рин он грустит и приходит сюда, а из-за чего-то, что умерло вместе с ней. Но что именно это было, он не мог объяснить. Пару раз он видел угрюмого Обито и слышал, что на миссиях у него не очень ладится, хотя тот старается изо всех сил. Но это больше не вызвало у него усмешки как когда-то. Ему было безразлично.
Какаши кивнул Рин и пошел к резиденции Хокаге. Для того, что он задумал ему необходимо разрешение учителя. А Минато сейчас у Третьего.
Был жаркий полдень. Улицы были почти пустынны. Жители Конохи искали спасения от духоты в прохладе собственных домой и полутемных прохладных баров. Редкие шиноби, попадающиеся Какаши по пути, озабоченно переговаривались между собой, обсуждая проблемы Конохи и всей страны Огня в целом. Какаши не прислушивался к их разговорам. Это могли быть обычные слухи, а он скоро будет знать все достоверные данные.
Он свернул на узкую улочку и заметил двух людей из клана Учиха, идущих ему навстречу. Проходя мимо них, он невольно услышал часть разговора.
- Да это уже наверняка, - говорил один – высокий черноволосый мужчина с суровыми чертами лица и неровным шрамом, пересекающим лицо от левого виска к правому уголку губ. Он посмотрел на Какаши красным, пронизывающим взглядом Шарингана. Какаши слышал как-то из болтовни Обито, что если какой-нибудь Учиха испытает очень сильное потрясение, то Шаринган может так и остаться в активированном состоянии, - из-за таких как он, клан Учиха ослабевает! Не суметь пробудить Шаринган, так еще и потерять всякую надежду на его пробуждение.
- Нда, - недовольно отозвался второй, моложе, с коротко стрижеными волосами и тонким ртом, - так ты думаешь, что это уже наверняка?
- Шаринган пробуждается, когда ты хочешь защитить кого-то очень дорогого тебе. Он не сумел, значит, Шарингана у него не будет никогда.
Их шаги затихли за спиной, а Какаши все также стоял и смотрел перед собой. В животе был неприятный холод. Почему-то у него не было сомнений в том, о ком они говорили. Значит, Шаринган пробуждается, когда ты хочешь защитить кого-то тебе дорого. Но почему тогда Обито не смог пробудить его? Какаши вспомнил черные злые глаза Учихи. Черные глаза, которые больше никогда не станут красными, не станут гордостью клана. Какаши был наслышан о суровости Учих. Теперь Обито, упустивший такой шанс, будет считаться слабым. Не смотря ни на что.
Он вспомнил, как радостно Обито рассказывал Минато о Шарингане. Он ждал его пробуждения, чтобы, наконец, показать ему, Какаши, что стоит кровь клана Учиха…
Какаши сжал в руке листок бумаги, и продолжил свой путь. Сегодня он покончит со всем этим. Все встанет на свои места и будет так, как надо, как и должно быть. Прохлада резиденции так остро коснулась его кожи, что он даже поежился. Полутемная лестница, полукруглый коридор, дверь. Какаши постучал и замер.
- Да-да, - услышал он голос Третьего, и, немного помедлив, вошел.
Третий сидел за столом, в окружении множества бумаг. Увидев Какаши, он потянулся за своей трубкой. Минато стоял у Третьего за спиной. Он смотрел на Какаши с легким удивлением и тревогой. Какаши ответил ему бесстрастным взглядом и, пройдя вперед, положил перед Третьим немного мятый лист бумаги так, чтобы и Минато мог его видеть.
- Извините, Хокаге-сама, - произнес он и обратился к Минато, - Мне нужна ваша подпись, сенсей.
Какаши не стал прибавлять «если вы позволите». Он уже все решил, ему нужна была лишь подпись.
Минато чуть склонился над столом, вчитываясь в ровные строки.
Третий, уже ознакомившийся с содержанием, лежащего перед ним листа, молча, смотрел на подростка, спокойно стоявшего перед ним.
- Ты уверен, Какаши?
- Да, Хокаге - сама. Мне нужна лишь подпись сенсея, так как я до сих пор состою в команде.
При этих словах Минато поднял голову, внимательно вглядываясь в лицо ученика. Он столько раз видел его без маски, что сейчас плотная темная ткань не мешала ему видеть, как решительно сжаты губы Какаши. Видел морщинку между бровями, скрытую серебристой прядкой волос, падающей на лоб из-под протектора. А ведь ему казалось, что он уже пробился сквозь все стены, которые настроил вокруг себя его ученик.
Минато, молча, взял ручку, поставил свою подпись и протянул листок Какаши. Тот по-прежнему спокойно глядя на него, обратился к Третьему.
- Вы не против, Хокаге – сама?
- Нет, Какаши, - вздохнул Третий, забирая у Минато подписанную бумагу, - Если твой учитель не против, то все в порядке.
Какаши коротко поклонился и вышел. Минато едва сдержал грустную улыбку. Гордец. Какаши всегда был гордецом и, видимо, таким и останется.
- Что скажешь, Минато? - спросил Третий, не оборачиваясь к преемнику.
Минато опустил взгляд на собственноручно подписанную бумагу. Прошение о переводе Хатаке Какаши из команды Намикадзе Минато в ряды АНБУ. Элитного отряда воинов, занимающихся выполнением лишь особенных миссий.
- Думаю, для него это лучший вариант, - тихо откликнулся он, глядя на закрытую дверь, за которой скрылся его ученик.
АНБУ. Бойцы, носящие маски и даже не знающие имен друг друга. Безликие, бесшумные, не останавливающиеся ни перед чем ради исполнения миссии…
- Я думаю, Какаши справится с испытанием, - сказал Третий, затягиваясь из своей трубки.
- Не сомневаюсь, Хокаге-сама.
Минато не стал говорить, насколько ему бы хотел увидеть, как Какаши справится с испытанием, которое проходят все шиноби прежде, чем станут одним из АНБУ. Но он слишком хорошо знал ученика, чтобы понять, что тот сделал свой выбор…
Какаши… Никто не знал, как Минато сумел пробиться сквозь стену льда, которую выстроил вокруг себя талантливый мальчишка Хатаке Какаши, сын гениального шиноби Хатаке Сакумо, Белого Клыка Конохи. Его любимый ученик, хотя он ни разу и не говорил этого ему. Минато не мог сказать, что так притягивало его в Какаши, который на самом деле не мог найти общий язык почти ни с кем. Да он и не старался. Серьезный, сосредоточенный, замкнутый. В первый раз Минато увидел его на похоронах Белого Клыка. Хмурый мальчик стоял в стороне ото всех, а потом в одиночестве пошел домой. Минато долго смотрел на его прямую спину. Он бы подошел к нему еще тогда, но его остановился Джирайя-сенсей.
- Оставь его, - сказал он тогда, - Ему нужно справиться с этим самому.
Какаши справился. Он тренировался с железным упорством каждый день, бывал в одиночестве даже на территории Леса Смерти. Об этом Намикадзе рассказала Анко, которая часто там бывала со своим учителем. Через год Минато узнал, что Какаши получил звание чуунина.
- В шесть лет, - Джирайя-сенсей смотрел на тоненькую фигурку, неспешно шедшую мимо них, - этот парень действительно талантлив.
Тогда-то Минато и решился. Зная, что Какаши заканчивает Академию, он подошел к Третьему и прямо сказал, что хотел бы быть наставником Хатаке Какаши.
- Тебе будет непросто с ним, - только и сказал Третий, и оказался прав.
Какаши, сразу и безоговорочно принявший его авторитет, наотрез отказывался находить общий язык с товарищами по команде, хотя Минато постарался, подбирая их. Учиха Обито – все учителя наперебой говорили, что он очень дружелюбный мальчик, способный найти общий язык с кем угодно, но, к сожалению, пока не обладающий особенно выдающимися боевыми навыками. Но в этом и не было необходимости – гения Какаши хватило бы на двоих – главное, что Минато сразу оценил в Обито – его открытость и добрый взгляд. Обито, как и Рин – милая улыбчивая девочка, с сильными медицинскими данными – сразу прочно завоевали симпатию Минато. Но совершенно не смогли добиться расположения Какаши. От сокомандников тот прочно отгораживался, не желая попускать кого-либо к себе. Минато много времени проводил с учеником. При нем Какаши запросто снимал маску, объедался сладостями, засыпал, уткнувшись носом ему в плечо, но все с тем же выражением сосредоточения и замкнутости на лице…
Вечером, выйдя от Хокаге, Минато в первую очередь попытался узнать, как Какаши прошел испытание. Это оказалось непростым делом даже для него. Когда он, взмокший, вышел из отдела АНБУ, то подумал, что в этой атмосфере секретности Какаши будет очень неплохо.
Надо сходить к нему…Минато медленно шел по улице к дому Какаши, размышляя над тем, что он скажет своему ученику. Бывшему.
У порога его дома Минато остановился. Что же ему все-таки сказать…
Какаши открыл, не дожидаясь стука. Он знал, что Минато придет. Сейчас он стоял смотрел на своего учителя почти как на равного. Потому что у него больше не было учителя. Потому что теперь он принадлежал Конохе, был ее защитой и оружием.
- Привет, Какаши, - улыбнулся Минато, не сводя взгляда с плотной повязки на левом плече подростка. Значит, Какаши уже поставили татуировку АНБУ, - пришел узнать, как ты прошел испытание.
- Добрый вечер, Минато…сан, - Какаши сжал дверную ручку так, что побелели пальцы, - Все в порядке. Я переезжаю.
- Переезжаешь? Ах да, АНБУ ведь живут…, - Минато осекся, потому что никто не знал, где живут АНБУ.
Какаши кивнул, не вдаваясь в подробности адреса своего переезда. Он был уже без протектора с символом Листа. АНБУ не носят их.
- Что ж ясно, - Минато чувствовал, как бесконечно далеко от него его ученик, и замолчал, не зная, что еще сказать, - Удачи, Какаши.
- Спасибо, - отозвался Какаши, глядя под ноги, - извините, Минато-сан, мне нужно собираться.
- Да, конечно. Я просто хотел убедиться, что ты в порядке.
- Со мной все нормально.
- Я рад, - Минато улыбнулся, махнул рукой, и пошел в сторону своего дома.
…Его бывший ученик… Когда-нибудь, наверно, он привыкнет к этому.
Какаши закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Когда сегодня он почувствовал жгучую боль на левом плече, ему показалось, что она окончательно выжгла все, что еще оставалось в его душе. И сейчас в ней ничего не было. Он стал настоящим шиноби. Наконец-то он в том месте, где может быть таким, каким всегда хотел быть. Между членами АНБУ не дружбы и взаимовыручки. Все ради миссии, все ради Конохи, нет ничего, дороже долга. Начинается та жизнь, которую он всегда хотел…
… Какаши выругался, не имея возможности сделать что-либо еще. Он сидел за камнем, не шевелясь, чтобы его не заметили. Напротив него сидел его напарник в этой миссии - АНБУ в маске Сокола. Какаши чувствовал как по лбу и вискам стекают капли пота, и испытывал жгучее желание сорвать свою маску, чтобы умыться из холодного ручья, мимо которого они недавно проходили.
Изначально миссия показалась ему чересчур простой, чтобы привлекать для нее двух АНБУ, Но таково было распоряжение Четвертого Хокаге. Документы, которые им предстояло доставить в Деревню Скрытого Камня, были сверхсекретными, и доверять их обычному отряду шиноби было небезопасно. А тем более крюк на обратной дороге они сделали отнюдь не по собственной прихоти. Небольшая разведка, о которой не знали в Стране Земли, и о которой и не должны были, по идее, узнать.
Какаши снова выругался, но это не помогло. Их окружил отряд шиноби Камня, на который они нарвались совершенно по-идиотски почти на самой границе со страной Дождя, через которую так легко было вернуться в Скрытый Лист.
Сокол показал парой коротких жестов, что слева от них четверо шиноби. Какаши несколько секунд раздумывал о том, сколько и где именно вокруг них остальные. Коротко качнув головой, он дал понять Соколу, что открываться не стоит. Он служил в АНБУ уже больше двух лет, и часто становился командиром отряда. Как в сегодняшней миссии, например.
Черт, что же делать.
Данные, которые им удалось выяснить, было необходимо передать в Коноху, но выдавать себя им нельзя. Если Камень узнает о шпионаже Конохи, может разразиться война. Отношения между их странами все еще напряжены, не смотря на заключенное мирное соглашение.
Все, что им удалось собрать, было разделено на два доклада таким образом, что если бы поймали одного из них, то не сразу удалось бы понять, что именно это за данные. Лишь сложив обе части можно было бы получить неплохую информацию о военной мощи Страны Камня, о которой им удалось узнать. На крайний случай всегда оставался вариант: Какаши отвлекает внимание на себя, а Сокол в это время достигает границы. Но это на крайний случай. Для Какаши не было сомнений в том, чтобы погибнуть во имя долга. Но сейчас шансы еще были.
Коротко махнув рукой, он показал Соколу, что нужно следовать за ним. И уверенно понесся вперед, стараясь двигаться максимально бесшумно.
Земля уходила вниз, в небольшой каменный каньон. Это было опасно и с одной стороны совершенно безрассудно, однако, это их единственный путь к спасению. Эти места Какаши уже неплохо знал, он был тут три месяца назад, доставляя особую посылку влиятельному человеку Страны Земли. В Деревне Скрытого Камня не знали об этом. Тогда эта миссия прошла совершенно спокойно, и обратный путь его пролегал именно в этом каньоне, чуть левее того места, откуда они спускались сейчас, но все же тропа, между нагроможденными друг на друга валунами, была ему знакома. Сколько раз всего он был в Стране Земли Какаши уже не смог бы точно сосчитать. Раз за разом он возвращался сюда с миссиями разного уровня сложности. Эта страна словно преследовала его. Но Какаши никогда бы не признался, что Страна Земли действует на него угнетающе. Долг есть долг, а все остальное лишь выдумки.
Какаши бесшумно мчался по узкой, петляющей тропе, чувствуя за спиной Сокола, ступающего за ним шаг в шаг. Они часто были на миссиях с этим АНБУ, и уже отлично сработались вместе, понимая друг друга с полудвижения. Но они никогда не виделись с ним вне своих масок, и Какаши понятия не имел, как выглядит его напарник. Голос, который он слышал, был искажен маской, и, встретив этого шиноби не на миссии, Какаши не смог бы его узнать, даже услышав. Впрочем, так и задумывалось изначально, ведь между АНБУ не должно быть никаких дружеских отношений. А Какаши всегда следовал правилам, потому что шиноби должен им следовать.
Впереди и справа мелькнула неясная тень, тут же скрывшаяся позади него. Какаши сжал зубы. Оставалось пройти совсем немного, но Какаши чувствовал погоню - вряд ли им дадут выбраться отсюда. Снаружи наверняка уже ждут. Сокол тоже оценил положение. Они остановились в небольшой арке между колоннами, где их не было видно сверху.
- Будет бой, - просто сказал Какаши, и Сокол коротко кивнул, - Возьми, - произнес он тоном, не терпящим возражений, и протянул Соколу свою часть отчета, - Ты возвращаешься в Коноху.
Сокол, чуть помедлив, взял свиток. Какаши отвернулся, раздумывая над тем, как отвлечь шиноби от Сокола, чтобы дать тому возможность доставить Четвертому отчет.
Они замерли, едва дыша, не шевелясь. И Какаши услышал именно то, чего опасался и из-за чего уже был готов сложить печати своего дзюцу, и у него был готов план действий.
- Стихия Земли: Каменная Волна!
Их все-таки решили брать живыми – на это Какаши рассчитывал больше всего. Камню нужна была информация о шпионах, этот обвал нужен был им, чтобы выгнать их из этого укрытия. Что ж, выбора у них больше не было. В любом случае, они не получат от них никакой информации– после самоуничтожения АНБУ не остается даже тела.
Валуны зашатались, сворачиваясь со своих мест. Какаши сжал руку, собирая, концентрируя чакру в ладони. Больше, больше…
- Чидори!!!
Он вылетел прямо на одного из шиноби Камня, с размаху срубив тому голову катаной. Один готов. Слева мелькнула тень, звон отбитого куная – второй. Крутнулся на месте, поворачиваясь к Соколу спиной – третий.
Какаши отбил очередной сюрикен и повернулся к выходу. Сокол, поняв его, повернулся вслед за ним. Нужно было выйти на открытое пространство. Шаг – короткий взмах катаны, и темное тело шиноби рухнуло к его ногам. Он слышал за спиной звон катаны Сокола. Необходимо поменяться местами с Соколом, чтобы задержать их преследователей и дать тому возможность уйти. Шиноби по-прежнему осторожничали, намереваясь схватить их. Ближе к выходу валуны над головой совершенно смыкались, образуя короткий тоннель. Еще пара шагов - преодолеть этот участок. Держа наготове катану, Какаши сделал первый шаг к выходу и тут же почувствовал, как задрожали камни сбоку и сверху. Они не успеют…Какаши начал разворачиваться к Соколу, почувствовал сильный толчок в спину, буквально вылетел из тоннеля, сшибив с ног поджидающего их у выхода шиноби. Всадив тому кунай в горло, Какаши отбился еще от трех и замер, озираясь, в поиске врагов. Но было тихо.
Тяжело дыша, Какаши выпрямился. Не выпуская катаны, он еще раз оглянулся в поисках Сокола и замер, увидев его, полузаваленного обвалом. Огромные валуны громоздились над ним, не оставляя надежды выжить. Но он еще был жив. Маска раскололась, и Какаши видел черный глаз, устремленный на него.
- С тобой… все… в порядке? – едва шевеля губами, спросил он Какаши.
Какаши как медленно подошел к нему. В первую секунду он думал, что перед ним лежит Обито, но потом он понял, что ошибся.
- Зачем, - одними губами спросил Какаши.
- Отчет…тут, - Сокол показал глазами на свою грудь, - Под … - он закашлялся, и по подбородку потекла кровь, - Возьми.
Какаши не без труда, боясь потревожить его, вытащил из-под нагрудника свитки. Сокол улыбнулся его осторожности.
- Со мной все покончено.
- Зачем, - наконец сумел проговорить Какаши, - зачем ты это сделал?
Сокол лишь чуть улыбнулся и прикрыл глаз.
- Ты был моим лучшим напарником, - тихо произнес он, - Я не знаю тебя и ни разу не видел твоего лица, но сейчас могу сказать, что считал тебя другом… Не смотря ни на что.
Какаши почувствовал, как воздух свернулся внутри ледяными спиралям, и что-то тоскливо засосало в животе.
Другом… Почему… Ведь в АНБУ нет друзей… Почему он спас его, хотя отчет был у него, и он должен был бросить Какаши там, а самому доставить отчет Хокаге. Это он, Какаши должен лежать там, под камнями. Это он должен был умереть …
Почему, почему они все так поступают. Обито, Минато, Рин… что он не понимает… Отец…
Сокол смотрел на него уже потухающим взглядом.
- Меня зовут Кейтаро, - вдруг сказал он.
Какаши опустил голову и, сняв маску, взглянул Кейтаро в глаза.
- Я Хатаке Какаши, - ответил он.
Кейтаро снова слабо улыбнулся и закрыл глаза. Через несколько секунд его грудь перестала вздыматься короткими тяжелыми толками. Какаши безмолвно стоял возле него, слыша, как затихает его хриплое дыхание. Что же он делал все эти два года? Кем был? За все это время он ни разу не разговаривал с Минато. Лишь сдавая отчеты бывшему сенсею, сквозь прорези для глаз в тяжелой маске жадно всматривался в его лицо. Он не виделся с Обито и ни разу не приходил к Камню Памяти, почти не бывал на могиле отца… Кто он такой, черт его возьми? Друг тем, кого он готов бросить умереть… Что он мог сейчас сделать для Кейтаро? Нагнувшись, Какаши осторожно снял у того с шеи маленький замысловатый амулет. Он не знал, были ли у него родственники в Конохе, но ему будет, что положить у Камня Памяти, хоть и никогда не выбьют на нем имя АНБУ.
Какаши посмотрел на свои руки в красной крови умершего напарника. И он вспомнил тот день, когда он увидел отца, лежащего на полу, как он попытался, не веря в произошедшее, поднять его, а потом долго смотрел на свои ладони, красные от крови. А потом, когда он вышел из дома следом за Джирайей-саном, они встретили одного из тех, ради кого Сакумо провалил эту миссию. Какаши посмотрел на него снизу вверх, и, шагнув к нему, приложил ладонь к левой штанине формы шиноби, оставив там красный кровяной отпечаток. Он помнил, как отшатнулся джоунин, как что-то бессвязно выкрикнул, и Джирайя-сан молча повел его дальше…
За столько времени он так и не понял, не захотел понять, что даже за масками АНБУ существуют друзья, печали и горести. Почему он понял это сейчас, когда уже так поздно?
Обито… Ты имеешь полное право ненавидеть меня… Потому что я поступил точно так же как те, кто предал моего отца…
Сенсей… Теперь я понимаю, почему вы подписали мое прошение, ни слова не сказав мне. Я бы все равно вас не услышал…
Рин… Я не могу просить у тебя прощения. Но я знаю, что я могу сделать для тебя.
Какаши склонил голову перед Кейтаро и сложил особые печати. Через несколько секунд тело под камнем испарилось, оставив лишь густой голубой дым и резкий запах химикатов, который должен был развеяться с первым же порывом ветра…
… Какаши вошел в кабинет Четвертого Хокаге, неся отчет в одной руке, а маску в другой. Минато сидел, низко склонившись над бумагами и, бросив короткий сердитый взгляд на посетителя, вошедшего без стука, резко выпрямился, как только увидел, кто к нему пришел.
- Какаши…
- Добрый день, Минато-сенсей, - произнес Какаши и замер, глядя в чуть расширившиеся глаза Минато.
- Добрый день, Какаши-кун, - Минато улыбнулся ясно и открыто, как когда-то давным-давно и закинул руки за голову, - Что же привело тебя ко мне? Вряд ли ты пришел просто так поболтать со стариком учителем, рассказать о своих горестях и заботах. Или пришел?
- Ну не настолько же я изменился за это время, сенсей, - ответил Какаши и положил свитки с отчетом на стол и добавил: - А где Обито?
Минато ответил ему долгим пытливым взглядом.
- Он должен сегодня вернуться с миссии.
- Сенсей, я бы хотел, - Какаши осекся, вытащил из нарукавника смятый лист бумаги и положил на стол, - Хокаге-сама, я прошу вас рассмотреть мое заявление.
Минато откинулся на спинку кресла, вчитываясь в такой знакомый ровный почерк.
- Ты уверен? – переспросил он, поднимая глаза на Какаши.
- Да, - тихо ответил тот
Минато внимательно смотрел на стоявшего перед ним Какаши. Как когда-то, два года назад, тот стоял перед ним совершенно спокойно. Он сильно повзрослел за это время, и Минато, по-прежнему ясно видя его лицо сквозь темную маску, заметил, как изменилась некогда горделивая складка губ, и смягчились черты его лица. Да и во всей осанке появилась какая-то мягкость, даже расслабленность. И в тоже время спокойная уверенность в собственных силах.
Минато слышал о юном гении, пришедшем в ряды элитных бойцов АНБУ, и удивившем даже их четкостью исполнения заданий, расчетливостью и целеустремленностью. В разных миссиях он потерял многих напарников, но всегда доводил миссии до конца, каждый раз неукоснительно возвращаясь в Коноху с отчетом о выполненном задании. А еще Минато слышал, что с ним не очень любили ходить на миссии. Потому что тот слыл нелюдимым даже среди АНБУ. Он сменил достаточно большое количество отрядов, не закрепившись ни в одном, предпочитая выполнять миссии либо в одиночку, либо с теми, кого ему подпишут в командование на единичную миссию. Лишь один АНБУ был с ним на миссиях чаще остальных. Вот и с этого задания он вернулся один. Так что же заставило написать его прошение об увольнении из АНБУ.
…Он ведь так и не привык к приставке бывший…
Минато проглядел отчет.
- Были вынуждены вступить в бой, - чуть прищурившись, он посмотрел на Какаши, - Миссия задумывалась как особо секретная.
Какаши, молча, смотрел перед собой. Молчание затягивалось – Минато ждал ответа.
- Мы нарвались на засаду шиноби Камня.
- По чьей вине, - резко спросил Минато.
… Они спешили обратно, неслись, не разбирая дороги. Какаши почувствовал присутствие чужого, но Сокол рванулся вперед, и Какаши не успел его остановить. Хорошо, что им удалось тут же скрыться с глаз шиноби Камня, который явно испытал самое сильное изумление в свое жизни…
- По моей, - коротко ответил он.
Минато не видел ученика больше двух лет, однако тот по-прежнему так и не научился лгать. Однако, с каких это пор он берет чужую вину на себя… Минато чуть слышно вздохнул и отложил отчет, пододвинув поближе прошение Какаши об отставке.
- В ранге тебя, конечно, не понизят, - рассеяно проговорил он, разыскивая среди вороха бумаг ручку, - Специальный джоунин Хатаке Какаши.
Какаши перевел взгляд за окно, где ярко светило солнце, и ветер чуть качал ветки деревьев. Хатаке Какаши. Он уже и не помнил, когда произносили его имя вслух в последний раз так спокойно, без натужного спокойствия в голосе.
- Вот, держи, - Минато протянул его прошение, подписанное и подтвержденное, - После того, как разберешься с бумагами, можешь отдохнуть неделю.
Какаши удивленно вскинул брови, но промолчал. Это было как нельзя кстати. За два года служения в АНБУ он не был в отпуске ни разу, и сейчас, расслабившись, чувствовал, насколько он устал.
- Спасибо, Минато-сенсей.
Минато с улыбкой смотрел на все такую же прямую, но все-таки изменившуюся спину ученика. Я рад, что ты вернулся Какаши…
… Обито как всегда опаздывал. Какаши устроился на толстой ветке и снова углубился в книжку. Этот идиот должен был вернуться с миссии два дня назад, а его все не было. Минато был занят, у Какаши был отпуск, и он отчаянно не знал, чем заняться. Он уже навел порядок у себя дома – за два года там все покрылось толстым слоем пыли – но жить решил в маленькой квартире, выделенной Конохой. Соседом его оказался какой-то неуемно-энергичный шиноби, странного вида, младше Какаши, но уже также джоунина. Тот, разглядев у него на плече знак АНБУ, предложил померяться силами в тайдзюцу, получил вежливый и недвусмысленный отказ, бодро заявил, что принимает этот вызов и умчался на тренировку. Какаши уже чувствовал, что с этим психом у него еще будут проблемы. В квартире слева жил сын Третьего Хокаге, с которым Какаши уже был знаком. Тот жизнерадостно потряс ему руку, после чего заявил, что скоро отбывает из Конохи.
И сейчас, сидя на дереве и маясь бездельем, Какаши откровенно ему позавидовал. Дерево было недалеко от главной дороги так, что Какаши мог видеть каждого, что прибывал или уезжал из деревни. Учихи до сих пор не было. Какаши перелистнул страницу. Он не знал, откуда в его новом жилище были книги Джирайи-сана, но он начал читать их от нечего делать и уже втянулся. Сюжет был очень даже захватывающим…
Его чуткий слух уловил громкие голоса дежуривших шиноби. Голоса звучали тревожно. Какаши спрыгнул на землю и пошел по направлению к главным воротам. Навстречу ему уже бежали трое шиноби, которые несли на носилках четвертого. Какаши отступил в сторону, вгляделся в лицо лежащего на носилках и чуть не выронил книгу. Обито!!! На мертвенно-бледном лице Учихи пятнами цвела кровь, свалявшиеся волосы, запекшиеся губы. При каждом шаге несущих, его голова безжизненно моталась из стороны в сторону.
- Что с ним?! – Какаши схватил за руку одного из дежурных.
Тот посмотрел на него как на сумасшедшего.
- Ранение на миссии, а что, не видно? – буркнул он.
Какаши выругался и помчался к госпиталю. Его не пустили к Обито. Тяжелое состояние, не приходящий в сознание… Какаши слышал эти слова регулярно, в течение двух дней, который провел рядом с госпиталем, ежечасно заходя спросить о состоянии Учиха.
Вечером второго дня пришел Минато. Какаши встретил его у входа. Тот молча положил руку ему на плечо и сильно сжал. Какаши вспомнил, как когда-то так держал его Джирайя-сан, когда умер его отец. Какаши сжал кулак. Этот идиот не может умереть так просто, когда Какаши, наконец, понял его, когда он хочет поговорить с ним! Ну почему у Обито вечно все невпопад! Минато тихо ушел, а Какаши даже не заметил этого. Он не может сейчас опоздать, не может.
Мимо прошла медсестра, чтобы заменить дежурную за стойкой. Какаши слышал, как они переговариваются.
- Учиха в 33 палате. Кажется, может придти в себя. Проверь его попозже.
Какаши закусил губу. 33 палата. Он посмотрел на план госпиталя, висевший рядом на стене. 33 палата. Как удачно, что окна выходят на задний двор.
Какаши вышел из госпиталя, и обошел его по узкой темной улице. Внимательно отсчитывая окна, он вычислил нужное, и дальше уже не составило труда проникнуть внутрь, через неплотно прикрытое окно.
Краткого медицинского образования хватило Какаши определить, что Обито уже просто спит, а не без сознания. Значит, надежда есть. Какаши присел на стул у окна, не сводя взгляда с белого лица Обито. Ни один из Учих не пришел проведать его за эти два дня. Была ли вообще у Обито семья или только клан, который считал его слабаком? Почему раньше Какаши не интересовался этим, Обито ведь был в его команде, и даже в его подчинении, ведь Какаши всегда был старше по званию. Сейчас Обито был чуунином, и Какаши снова был выше него по рангу.
- Какой же ты идиот, Обито, - пробормотал Какаши, вороша свои волосы, глядя в темный пол, на котором в лунном свете выделялись странные пятна и потеки.
- Сам такой, - услышал он слабый шепотом и рывком поднялся, бросаясь к кровати.
Обито смотрел на него черными глазами, резко выделявшимися на его бледном лице.
- Обито!
- Что тебе нужно? – прошептал Обито, глядя на Какаши с какой-то безнадежностью.
- Я хотел поговорить с тобой. Я тут уже второй день, а ты все никак в сознание не приходишь, - Какаши стоял у его кровати, комкая пальцами простыню.
Обито перевел взгляд на потолок.
- Зачем? – он прикрыл глаза, втянул в себя воздух и заговорил странным монотонным голосом, - Какаши, я был в Стране Дождя, - Какаши взглянул в лицо Обито, он слышал о том, что произошло там, знал, что Страна Огня была третьей, нейтральной стороной, между Ветром и Землей, - Там неподалеку небольшая деревня… На них напали… Их не защитили… Почему? Не успели, не захотели успеть… Я видел трупы маленьких детей… Совсем крохотных, недавно родившихся… Я сносил их в общую могилу… Мы решили похоронить их… А один… вдруг ожил у меня на руках, когда я его уже хотел опустить к остальным. Он кричал, как… я не знаю, с чем сравнить его крик, - Обито открыл глаза, - Он умер у меня на руках через несколько минут, потому что мы не знали, что с ним сделать, как накормить, как перевязать раны на его тельце. Он был слишком мал для наших препаратов, а наш медик, начав лечить его, лишь усугубил все, по непонятной причине. На обратном пути мы нарвались на засаду. Скорее всего, она была подготовлена Песком. И я сорвался. Говорят, что я убил всех, почти один. Я этого не помню. Знаю, что получил слишком много ран. Пара из них точно были ядовитые, я почувствовал это. Ты же знаешь, в Песке любят снабжать оружие медленными ядами. Я не надеялся выжить.
Какаши, молча, смотрел на него.
- Обито… - начал он, но тот снова прервал его.
- Какаши, я, наверно, скоро пойму, что ты прав, что надо поступать так, как надо. Эту деревню не защитили, потому что она почти на самой границе со Страной Земли, и любое вмешательство могло быть расценено как вторжение, и началась бы война. А защититься сами люди не смогли. Ты сам говорил, тысяча жизней больше, чем одна. Вот и миллионы жизней больше, чем сотня.
Обито закрыл глаза. Какаши угрюмо молчал. В АНБУ знали все подробности этого дела. Все верно, Коноха отправила туда отряд шиноби для помощи, так же как и Песок и Камень. В Конохе, как и в Ветре знали, что нападение организовал Камень, как раз в надежде, что-нибудь вступит в военные действия, и тогда можно будет развязать войну, которая наверняка бы переросла в мировую войну шиноби. И сколько бы людей погибло – трудно представить. И никто не вмешался. Нападение было названо случайным, совершенным беглыми шиноби, которых достаточно бродит по таким маленьким пограничным странам, как Страна Дождя. Мир был сохранен. Ценой жизни более полусотни людей, убитых в собственных домах.
- Тысяча больше, чем одна, - тихо произнес Какаши, Обито зажмурился, - но не важнее.
Учиха распахнул черные глаза и впился взглядом в лице Какаши. Тот выдержал его взгляд.
- Я был не прав, Обито. По моей вине погибла Рин.
- Сенсей рассказал мне о твоем отце, - вдруг произнес Обито, и Какаши вздрогнул, - Если бы я знал это раньше, я бы сумел понять тебя. На твоем месте, я, наверно, поступил бы также…
- Нет, - качнул головой Какаши, - ты ведь хотел пробудить Шаринган и защитить Рин.
Обито отвернулся.
- Я не пробудил Шаринган. И больше никогда не буду обладать им. Но я сумею стать сильным и без него. Я докажу, что Учиха может быть сильным не только благодаря Шарингану.
Какаши чуть улыбнулся. Обито все-таки неисправим.
- Я пойду, - заторопился он, услышав в коридоре шаги, - я приду завтра, - полувопросительно произнес он.
Обито закусил губу.
- Приходи. А тот тут будет ужасно скучно.
Какаши фыркнул, уже не пряча улыбку. Он лежит в госпитале, едва избежав смерти, и говорит, что тут будет скучно.
- Уж я тебя развеселю, - махнул рукой он, впрыгивая на подоконник.
- Да от одного твоего высокомерного надутого вида дурацкого можно умереть со смеху, - слабо проговорил Обито, улыбаясь.
Какаши сердито хмыкнул, спустил маску, показал этому идиоту язык и выпрыгнул на улицу, под возмущенный крик так не вовремя зашедшей медсестры.
Автор: es_Ave
Бета: нет
Пейринг/Персонажи: Какаши, Обито, Минато
Рейтинг: G
Предупреждения:AU, возможен ООС
Дисклэймер: от прав отказываюсь
Статус: закончен
Авторский комментарий: Задумалась, а что если - Обито не знал об отце Какаши и ничего ему не говорил. Какаши не пошел за Обито спасать Рин.
Критика приветствуется
читать дальшеКакаши бежал по веткам, торопясь к месту встречи, назначенному сенсеем. Он успешно выполнил миссию – мост обрушен, и снабжение вражеским шиноби страны Камня нарушено. Он выполнил эту миссию в одиночку и мог по праву гордиться собой.
Тогда почему он совершенно не чувствовал радости и удовлетворения? Наоборот, все его мысли крутились вокруг идиота Обито и Рин, которую тот отправился спасать, не смотря на его, Какаши, прямой приказ продолжать выполнение миссии. А ведь если что случиться, то будет виноват и он сам тоже. Он ведь командир. И безразлично, что Обито ослушался. Важно, что этот идиот не способен понять, что тысяча жизней больше, чем одна.
Какаши чуть не сорвался с неожиданно сломавшейся под его ногой веткой, но успел сгруппироваться и остался стоять на стволе дерева, напряженно прислушиваясь к звукам вокруг. Он уже достаточно удалился от места взрыва, и вокруг не чувствовалось присутствия других шиноби. Мысли в голове продолжали свой прерванный бег. Тысяча больше одной – это безусловно.… Но вот… важнее ли? Какаши досадливо поморщился, чувствуя неприятный холодок внутри. Он знал о чувствах Обито к Рин, и ему это совершенно не нравилось. Обито был слишком легкомысленным, чтобы быть способным защитить Рин. И об этом Какаши частенько напоминал Учихе, чтобы тот, наконец, взялся за ум. У самого Какаши пока получалось гораздо лучше позаботиться о девочке, чем он и был обязан ее восхищенным взглядам и раздраженным – Обито. А еще улыбке сенсея, с которой тот смотрел на Какаши, когда тот докладывал об очередном успехе.
…Сенсей…
Неожиданно и совершенно отчетливо Какаши представил, как перед ним возник выбор – спасти сенсея или выполнить миссию. Что бы он выбрал? Все в нем кричало о продолжении выполнения миссии, потому что это правильно, именно так надо поступать, но что-то еще беспокоило … какое-то непривычное ощущение…
Какаши сорвался с места и понесся туда, где была назначена встреча. Он не стал думать, что он будет чувствовать, если с Минато что-нибудь случится. Он стоял у тела отца и видел его кровь на своих руках. Он видел взгляды людей и слышал их шепот. Он поклялся самому себе, что никто и никогда больше не вспомнит о проступке Белого Клыка. Он яростно придерживался правил, исполнял все предписания, хотя порой и не видел в них особого смысла. И со временем они стали частью него самого. Какаши настолько привык быть спокойным и расчетливым, что практически стал таковым.
Какаши помнил, как в первый раз увидел учителя. Тот смотрел на него из-за дерева, когда Какаши тренировался в метании кунаев – он всегда отводил для этого час времен . Незнакомец, с яркими голубыми глазами, ничуть не прятался от него, но и не подходил ближе. По истечении часа Какаши сложил кунаи в сумку и невозмутимо прошел мимо, направляясь к тренировочной площадке, как тот вдруг рассмеялся, обнял его за плечи и притянул к себе. Вернее, попытался, потому что Какаши тут же вырвался, сжимая в кулаке кунай и, рассержено глядя на него, совершенно позабыв о собственной невозмутимости.
- Ты похож на воробья, - улыбнулся тот, совершенно игнорируя злобный взгляд мальчика, - Можно я буду так тебя называть?
- Нет, - огрызнулся Какаши, размышляя, будет ли очень неправильным метнуть кунай прямо сейчас или все же спокойно пойти дальше.
- А почему нет? - рассмеялся незнакомец и вдруг растрепал густые серебристые волосы Какаши.
Злобно зашипев, Какаши выхватил кунай с твердым намерением всадить его в руку наглецу, но тот, к полнейшему изумлению, успел больно перехватить его ладонь и вытащил оружие из ставших безвольными пальцев.
- Молодец, - серьезно произнес он, - Меньшего я и не ожидал от тебя, Хатаке Какаши.
И он исчез даже раньше, чем кунай упал на землю. Какаши слышал только об одном человеке, способном так перемещаться. Так он и познакомился в самый первый раз с Желтой Молнией Конохи, Намикадзе Минато. Нельзя сказать, что Какаши удивился, когда на следующий день Минато представился им как их учитель и наставник.
«Им»… До того дня Какаши практически не знал своих товарищей по команде. В Академии он появлялся редко – все, что там проходили, он знал давно. Но даже в редкие дни пребывания там, он избегал шумных компаний сверстников. Хмурый неприветливый взгляд и маска на лице не располагали к развитию дружеских отношений. Впрочем, Какаши об этом совершенно не жалел. К чему нужны дружеские отношения, если шиноби должен быть бесчувственным оружием. Когда он впервые увидел товарищей по команде, оба ему сразу не понравились. Болтливый болван, только и могущий похваляться своим именем и слишком застенчивая девочка, показавшаяся с первого взгляда совершенно не готовой к работе ниндзя-медика. Время показало, что мнение о ней было ошибочным. А вот во втором сокоманднике Какаши ни разу не усомнился – бесполезный идиот, вечно опаздывающий, плачущий, шумный, суетливый… Какаши мог подобрать ему множество негативных определений. Но больше всего его злило, что Минато прощал этому Учихе все - опоздания, слезы, слабость. Какаши знал, что он, Какаши, – любимый ученик Минато, хоть сенсей никогда не говорил этого, и Какаши не задирал из-за этого нос, чтобы ни говорил Учиха. Просто, когда он думал об этом, внутри него начинал теплиться огонек. Этого не смог добиться ни Третий, не смотря на всю его заботу о Какаши, ни Джирайа-сан, который одним из первых появился в доме старого друга Сакумо и молча стоял рядом с Какаши, положив руку на его плечо и сжимая так, что онемевала рука. Минато видел в Какаши его самого, просто Какаши. И позволял ему быть самим собой, когда они оставались наедине. Тогда Минато мог назвать его Воробышком, растрепать волосы, начать вдруг щекотать его и вообще вести себя совершенно подходящим для будущего Четвертого Хокаге деревни Скрытого Листа образом. Да-да, Какаши слышал разговор Джирайи-сан с Минато, когда ждал его, а после - Минато сам рассказал ему об этом, наказав держать в строгом секрете. Конечно же, Какаши сдержал слово и никому не сказал. Он же не болтун Обито…
Какаши сжал кунай, подаренный Минато сегодня в честь того, что Какаши стал джоунином. Кунай был немного тяжелее, чем обычные, но это наоборот вселяло некоторую уверенность, а не неудобство. Как будто каждый раз, когда он брал его в руку, Минато вставал у него за спиной, поддерживая, направляя, охраняя. Сегодня он чувствовал поддержку учителя постоянно, и сейчас сжимал оружие в руке на случай неожиданного нападения.
Какаши миновал то место, где они разошлись с Обито. Доли секунды он размышлял, не пойти ли по его следу, но все-таки продолжил намеченный курс. Сначала он доложит Минато, а потом уже, если Обито к тому времени не вернется, пойдет за ним. Он мельком глянул на свой залитый кровью рукав. Он был очень аккуратен сегодня и не использовал новое дзюцу, как и сказал Минато. Его рана, полученная ранее сегодня, открылась, когда у самого моста он встретил двух шиноби Камня. Но Какаши не стал тратить время на перевязку. Это не так важно как миссия.
Солнце клонилось к закату, заливая лес темно оранжевым сиянием. Тени удлинились и стали гуще, Какаши зорко смотрел вокруг, напряженно готовясь к какой-либо ловушке. Ему не верилось, что все прошло так гладко.
За этим деревом налево.
Он спрыгнул на землю и помчался вперед. Он уже знал, что сенсей на месте. Он не улавливал его чакру - ее Минато мог маскировать мастерски - Какаши ощущал присутствие учителя как-то иначе. Он знал, чувствовал, ощущал присутствие Минато каждый раз, когда спешил ему навстречу.
Какаши выбежал из-за деревьев, и первое, что бросилось ему в глаза - Минато, сидящий к нему спиной, странно сгорбившегося, с опущенной головой. Слева от него сидел Обито.
Какаши медленно подошел к ним, по-прежнему, молча.
- А, Какаши, - Минато взглянул на него и улыбнулся, - я рад, что ты вернулся.
- Миссия выполнена, учитель, - неожиданно хриплым голосом ответил Какаши, - Мост обрушен.
Обито не смотрел на него, сюрикеном ковыряя землю под ногами.
- Молодец, Какаши, - Минато снова улыбнулся, а у Какаши что-то нехорошо перевернулось в животе, - Тогда можно возвращаться в Коноху. Ты сильно устал? Не хотелось бы тут задерживаться, но если ты хочешь отдохнуть, то, конечно.
- Я не устал, - Какаши, наконец, справился с хрипотой. Он посмотрел на Обито, упорно смотрящего в землю, - А Рин уже ушла вперед?
Он не успел увидеть, как Обито вскочил. Он лишь автоматически уклонился от летящего в него сюрикена и едва не упал от мощного удара. Чувствуя соленый привкус крови из разбитой губы, Какаши изумленно смотрел на тяжело дышащего Обито, сумевшего в первые в жизни ударить его, и смотрящего на него с такой откровенной ненавистью, какую Какаши ни разу не видел в его глазах.
- Да, она уже ушла вперед! – выкрикнул Обито, - Туда, куда, надеюсь, ты попадешь как можно скорее!!!
- Обито, - негромко произнес Минато, но тот не обратил на него ни малейшего внимания.
- Я ненавижу тебя!!! Ненавижу!!!
Какаши нахмурился, чувствуя, как холодным покрывалом на него опускается понимание и осознание произошедшего.
- Ты знал, ты знал, что спасти ее сможешь только ты!!! - Очки Обито небрежно валялись около того места, где он сидел, и сейчас из его черных глаз лились слезы, которые он не старался спрятать, - ты холодный бездушный ублюдок!!! Рин заботилась о тебе!!! Эту чертову рану, которую ты получил из-за своей чертовой самоуверенности, лечила она!!! И ты бросил ее!!!
- Это была ее обязанность как медика группы, - Какаши старался говорить спокойно, - она не могла не вылечить меня.
Обито замолчал, глядя на него мокрыми злыми глазами.
- Лучше бы она бросила тебя сдохнуть от потери крови, - бросил он и отвернулся.
Какаши пожал плечами и повернулся к Минато. Посмотрел на него и тут же ощутил, как что-то кольнуло внутри от взгляда, каким учитель смотрел на него. Неожиданно остро Какаши ощутил, как между ними словно пролегла пропасть. Минато и вытирающий слезы Обито были на одной стороне, а Какаши на другой. Совершенно один.
- Давайте возвращаться, - Минато поднялся, избегая смотреть Какаши в глаза.
Обито всхлипывал, вытирая рукавом лицо. Какаши посмотрел под ноги, быстро пробежался пальцами по сумке с оружием, по перевязи на ноги. Когда он поднял голову, его взгляд был совершенно бесстрастен.
- Я готов.
- Какаши, - Минато смотрел на его рукав, испачканный в крови, - тебя нужно перевязать.
- Не надо, Минато-сенсей, со мной все в порядке. Дотерплю до Конохи, - ответил Какаши, напряженно ожидая его реакции.
- Нет, тебя надо перевязать.
Обито что-то прошипел, Минато, проходя мимо, легонько сжал ему плечо. Какаши отвернулся.
- Дай посмотреть.
Какаши вздрогнул, почувствовав, как руки Минато стягивают с него ремни перевязи, спускают маску с лица, стаскивают свитер. Сколько раз Минато касался его – щекотал, подхватывал, поддерживал, подталкивал… Но ни разу, ни разу он не касался его так, как коснулся сейчас – как чужого… Внутри лишь слабо трепыхнулось то, что раньше замирало при приближении учителя. Какаши закрыл глаза, не желая смотреть на такие знакомые чужие руки, перевязывающие его плечо. Ему стоило перевязаться самому.
Какаши смотрел перед собой, не говоря ни слова. Минато так же молча, накладывал повязки. Закрепив бинты, он посмотрел Какаши в глаза и улыбнулся.
- Ну вот Какаши-кун, теперь с тобой все в порядке.
- Большое спасибо, Минато-сенсей, - отозвался тот, не отвечая на его взгляд, одевая свитер и натягивая маску на лицо.
Обито подошел к ним, сжимая очки в руках. Минато оглядел их.
- Ну что, возвращаемся…
… Какаши смотрел на имя Рин, выбитое на Камне Памяти. Он специально выбрал время, чтобы не столкнуться тут с Обито. Со дня смерти Рин прошло три месяца. Война закончилась совсем недавно, а он все никак не мог в это поверить. Команда их совершенно развалилась. Минато почти все время, когда был в деревне, проводил с Третьим, готовясь принять пост Четвертого Хокаге. Какаши выбирал дальние тренировочные площадки и почти не бывал дома. Хотя очень сомневался, что Минато приходит к нему.
Он смотрел на имя Рин и не понимал своих чувств. Ему было больно. Но не так, как когда он увидел отца, лежащего на полу в луже крови. Он чувствовал какую-то отстраненность. И, иногда ему казалось, что не из-за смерти Рин он грустит и приходит сюда, а из-за чего-то, что умерло вместе с ней. Но что именно это было, он не мог объяснить. Пару раз он видел угрюмого Обито и слышал, что на миссиях у него не очень ладится, хотя тот старается изо всех сил. Но это больше не вызвало у него усмешки как когда-то. Ему было безразлично.
Какаши кивнул Рин и пошел к резиденции Хокаге. Для того, что он задумал ему необходимо разрешение учителя. А Минато сейчас у Третьего.
Был жаркий полдень. Улицы были почти пустынны. Жители Конохи искали спасения от духоты в прохладе собственных домой и полутемных прохладных баров. Редкие шиноби, попадающиеся Какаши по пути, озабоченно переговаривались между собой, обсуждая проблемы Конохи и всей страны Огня в целом. Какаши не прислушивался к их разговорам. Это могли быть обычные слухи, а он скоро будет знать все достоверные данные.
Он свернул на узкую улочку и заметил двух людей из клана Учиха, идущих ему навстречу. Проходя мимо них, он невольно услышал часть разговора.
- Да это уже наверняка, - говорил один – высокий черноволосый мужчина с суровыми чертами лица и неровным шрамом, пересекающим лицо от левого виска к правому уголку губ. Он посмотрел на Какаши красным, пронизывающим взглядом Шарингана. Какаши слышал как-то из болтовни Обито, что если какой-нибудь Учиха испытает очень сильное потрясение, то Шаринган может так и остаться в активированном состоянии, - из-за таких как он, клан Учиха ослабевает! Не суметь пробудить Шаринган, так еще и потерять всякую надежду на его пробуждение.
- Нда, - недовольно отозвался второй, моложе, с коротко стрижеными волосами и тонким ртом, - так ты думаешь, что это уже наверняка?
- Шаринган пробуждается, когда ты хочешь защитить кого-то очень дорогого тебе. Он не сумел, значит, Шарингана у него не будет никогда.
Их шаги затихли за спиной, а Какаши все также стоял и смотрел перед собой. В животе был неприятный холод. Почему-то у него не было сомнений в том, о ком они говорили. Значит, Шаринган пробуждается, когда ты хочешь защитить кого-то тебе дорого. Но почему тогда Обито не смог пробудить его? Какаши вспомнил черные злые глаза Учихи. Черные глаза, которые больше никогда не станут красными, не станут гордостью клана. Какаши был наслышан о суровости Учих. Теперь Обито, упустивший такой шанс, будет считаться слабым. Не смотря ни на что.
Он вспомнил, как радостно Обито рассказывал Минато о Шарингане. Он ждал его пробуждения, чтобы, наконец, показать ему, Какаши, что стоит кровь клана Учиха…
Какаши сжал в руке листок бумаги, и продолжил свой путь. Сегодня он покончит со всем этим. Все встанет на свои места и будет так, как надо, как и должно быть. Прохлада резиденции так остро коснулась его кожи, что он даже поежился. Полутемная лестница, полукруглый коридор, дверь. Какаши постучал и замер.
- Да-да, - услышал он голос Третьего, и, немного помедлив, вошел.
Третий сидел за столом, в окружении множества бумаг. Увидев Какаши, он потянулся за своей трубкой. Минато стоял у Третьего за спиной. Он смотрел на Какаши с легким удивлением и тревогой. Какаши ответил ему бесстрастным взглядом и, пройдя вперед, положил перед Третьим немного мятый лист бумаги так, чтобы и Минато мог его видеть.
- Извините, Хокаге-сама, - произнес он и обратился к Минато, - Мне нужна ваша подпись, сенсей.
Какаши не стал прибавлять «если вы позволите». Он уже все решил, ему нужна была лишь подпись.
Минато чуть склонился над столом, вчитываясь в ровные строки.
Третий, уже ознакомившийся с содержанием, лежащего перед ним листа, молча, смотрел на подростка, спокойно стоявшего перед ним.
- Ты уверен, Какаши?
- Да, Хокаге - сама. Мне нужна лишь подпись сенсея, так как я до сих пор состою в команде.
При этих словах Минато поднял голову, внимательно вглядываясь в лицо ученика. Он столько раз видел его без маски, что сейчас плотная темная ткань не мешала ему видеть, как решительно сжаты губы Какаши. Видел морщинку между бровями, скрытую серебристой прядкой волос, падающей на лоб из-под протектора. А ведь ему казалось, что он уже пробился сквозь все стены, которые настроил вокруг себя его ученик.
Минато, молча, взял ручку, поставил свою подпись и протянул листок Какаши. Тот по-прежнему спокойно глядя на него, обратился к Третьему.
- Вы не против, Хокаге – сама?
- Нет, Какаши, - вздохнул Третий, забирая у Минато подписанную бумагу, - Если твой учитель не против, то все в порядке.
Какаши коротко поклонился и вышел. Минато едва сдержал грустную улыбку. Гордец. Какаши всегда был гордецом и, видимо, таким и останется.
- Что скажешь, Минато? - спросил Третий, не оборачиваясь к преемнику.
Минато опустил взгляд на собственноручно подписанную бумагу. Прошение о переводе Хатаке Какаши из команды Намикадзе Минато в ряды АНБУ. Элитного отряда воинов, занимающихся выполнением лишь особенных миссий.
- Думаю, для него это лучший вариант, - тихо откликнулся он, глядя на закрытую дверь, за которой скрылся его ученик.
АНБУ. Бойцы, носящие маски и даже не знающие имен друг друга. Безликие, бесшумные, не останавливающиеся ни перед чем ради исполнения миссии…
- Я думаю, Какаши справится с испытанием, - сказал Третий, затягиваясь из своей трубки.
- Не сомневаюсь, Хокаге-сама.
Минато не стал говорить, насколько ему бы хотел увидеть, как Какаши справится с испытанием, которое проходят все шиноби прежде, чем станут одним из АНБУ. Но он слишком хорошо знал ученика, чтобы понять, что тот сделал свой выбор…
Какаши… Никто не знал, как Минато сумел пробиться сквозь стену льда, которую выстроил вокруг себя талантливый мальчишка Хатаке Какаши, сын гениального шиноби Хатаке Сакумо, Белого Клыка Конохи. Его любимый ученик, хотя он ни разу и не говорил этого ему. Минато не мог сказать, что так притягивало его в Какаши, который на самом деле не мог найти общий язык почти ни с кем. Да он и не старался. Серьезный, сосредоточенный, замкнутый. В первый раз Минато увидел его на похоронах Белого Клыка. Хмурый мальчик стоял в стороне ото всех, а потом в одиночестве пошел домой. Минато долго смотрел на его прямую спину. Он бы подошел к нему еще тогда, но его остановился Джирайя-сенсей.
- Оставь его, - сказал он тогда, - Ему нужно справиться с этим самому.
Какаши справился. Он тренировался с железным упорством каждый день, бывал в одиночестве даже на территории Леса Смерти. Об этом Намикадзе рассказала Анко, которая часто там бывала со своим учителем. Через год Минато узнал, что Какаши получил звание чуунина.
- В шесть лет, - Джирайя-сенсей смотрел на тоненькую фигурку, неспешно шедшую мимо них, - этот парень действительно талантлив.
Тогда-то Минато и решился. Зная, что Какаши заканчивает Академию, он подошел к Третьему и прямо сказал, что хотел бы быть наставником Хатаке Какаши.
- Тебе будет непросто с ним, - только и сказал Третий, и оказался прав.
Какаши, сразу и безоговорочно принявший его авторитет, наотрез отказывался находить общий язык с товарищами по команде, хотя Минато постарался, подбирая их. Учиха Обито – все учителя наперебой говорили, что он очень дружелюбный мальчик, способный найти общий язык с кем угодно, но, к сожалению, пока не обладающий особенно выдающимися боевыми навыками. Но в этом и не было необходимости – гения Какаши хватило бы на двоих – главное, что Минато сразу оценил в Обито – его открытость и добрый взгляд. Обито, как и Рин – милая улыбчивая девочка, с сильными медицинскими данными – сразу прочно завоевали симпатию Минато. Но совершенно не смогли добиться расположения Какаши. От сокомандников тот прочно отгораживался, не желая попускать кого-либо к себе. Минато много времени проводил с учеником. При нем Какаши запросто снимал маску, объедался сладостями, засыпал, уткнувшись носом ему в плечо, но все с тем же выражением сосредоточения и замкнутости на лице…
Вечером, выйдя от Хокаге, Минато в первую очередь попытался узнать, как Какаши прошел испытание. Это оказалось непростым делом даже для него. Когда он, взмокший, вышел из отдела АНБУ, то подумал, что в этой атмосфере секретности Какаши будет очень неплохо.
Надо сходить к нему…Минато медленно шел по улице к дому Какаши, размышляя над тем, что он скажет своему ученику. Бывшему.
У порога его дома Минато остановился. Что же ему все-таки сказать…
Какаши открыл, не дожидаясь стука. Он знал, что Минато придет. Сейчас он стоял смотрел на своего учителя почти как на равного. Потому что у него больше не было учителя. Потому что теперь он принадлежал Конохе, был ее защитой и оружием.
- Привет, Какаши, - улыбнулся Минато, не сводя взгляда с плотной повязки на левом плече подростка. Значит, Какаши уже поставили татуировку АНБУ, - пришел узнать, как ты прошел испытание.
- Добрый вечер, Минато…сан, - Какаши сжал дверную ручку так, что побелели пальцы, - Все в порядке. Я переезжаю.
- Переезжаешь? Ах да, АНБУ ведь живут…, - Минато осекся, потому что никто не знал, где живут АНБУ.
Какаши кивнул, не вдаваясь в подробности адреса своего переезда. Он был уже без протектора с символом Листа. АНБУ не носят их.
- Что ж ясно, - Минато чувствовал, как бесконечно далеко от него его ученик, и замолчал, не зная, что еще сказать, - Удачи, Какаши.
- Спасибо, - отозвался Какаши, глядя под ноги, - извините, Минато-сан, мне нужно собираться.
- Да, конечно. Я просто хотел убедиться, что ты в порядке.
- Со мной все нормально.
- Я рад, - Минато улыбнулся, махнул рукой, и пошел в сторону своего дома.
…Его бывший ученик… Когда-нибудь, наверно, он привыкнет к этому.
Какаши закрыл дверь и прислонился к ней спиной. Когда сегодня он почувствовал жгучую боль на левом плече, ему показалось, что она окончательно выжгла все, что еще оставалось в его душе. И сейчас в ней ничего не было. Он стал настоящим шиноби. Наконец-то он в том месте, где может быть таким, каким всегда хотел быть. Между членами АНБУ не дружбы и взаимовыручки. Все ради миссии, все ради Конохи, нет ничего, дороже долга. Начинается та жизнь, которую он всегда хотел…
… Какаши выругался, не имея возможности сделать что-либо еще. Он сидел за камнем, не шевелясь, чтобы его не заметили. Напротив него сидел его напарник в этой миссии - АНБУ в маске Сокола. Какаши чувствовал как по лбу и вискам стекают капли пота, и испытывал жгучее желание сорвать свою маску, чтобы умыться из холодного ручья, мимо которого они недавно проходили.
Изначально миссия показалась ему чересчур простой, чтобы привлекать для нее двух АНБУ, Но таково было распоряжение Четвертого Хокаге. Документы, которые им предстояло доставить в Деревню Скрытого Камня, были сверхсекретными, и доверять их обычному отряду шиноби было небезопасно. А тем более крюк на обратной дороге они сделали отнюдь не по собственной прихоти. Небольшая разведка, о которой не знали в Стране Земли, и о которой и не должны были, по идее, узнать.
Какаши снова выругался, но это не помогло. Их окружил отряд шиноби Камня, на который они нарвались совершенно по-идиотски почти на самой границе со страной Дождя, через которую так легко было вернуться в Скрытый Лист.
Сокол показал парой коротких жестов, что слева от них четверо шиноби. Какаши несколько секунд раздумывал о том, сколько и где именно вокруг них остальные. Коротко качнув головой, он дал понять Соколу, что открываться не стоит. Он служил в АНБУ уже больше двух лет, и часто становился командиром отряда. Как в сегодняшней миссии, например.
Черт, что же делать.
Данные, которые им удалось выяснить, было необходимо передать в Коноху, но выдавать себя им нельзя. Если Камень узнает о шпионаже Конохи, может разразиться война. Отношения между их странами все еще напряжены, не смотря на заключенное мирное соглашение.
Все, что им удалось собрать, было разделено на два доклада таким образом, что если бы поймали одного из них, то не сразу удалось бы понять, что именно это за данные. Лишь сложив обе части можно было бы получить неплохую информацию о военной мощи Страны Камня, о которой им удалось узнать. На крайний случай всегда оставался вариант: Какаши отвлекает внимание на себя, а Сокол в это время достигает границы. Но это на крайний случай. Для Какаши не было сомнений в том, чтобы погибнуть во имя долга. Но сейчас шансы еще были.
Коротко махнув рукой, он показал Соколу, что нужно следовать за ним. И уверенно понесся вперед, стараясь двигаться максимально бесшумно.
Земля уходила вниз, в небольшой каменный каньон. Это было опасно и с одной стороны совершенно безрассудно, однако, это их единственный путь к спасению. Эти места Какаши уже неплохо знал, он был тут три месяца назад, доставляя особую посылку влиятельному человеку Страны Земли. В Деревне Скрытого Камня не знали об этом. Тогда эта миссия прошла совершенно спокойно, и обратный путь его пролегал именно в этом каньоне, чуть левее того места, откуда они спускались сейчас, но все же тропа, между нагроможденными друг на друга валунами, была ему знакома. Сколько раз всего он был в Стране Земли Какаши уже не смог бы точно сосчитать. Раз за разом он возвращался сюда с миссиями разного уровня сложности. Эта страна словно преследовала его. Но Какаши никогда бы не признался, что Страна Земли действует на него угнетающе. Долг есть долг, а все остальное лишь выдумки.
Какаши бесшумно мчался по узкой, петляющей тропе, чувствуя за спиной Сокола, ступающего за ним шаг в шаг. Они часто были на миссиях с этим АНБУ, и уже отлично сработались вместе, понимая друг друга с полудвижения. Но они никогда не виделись с ним вне своих масок, и Какаши понятия не имел, как выглядит его напарник. Голос, который он слышал, был искажен маской, и, встретив этого шиноби не на миссии, Какаши не смог бы его узнать, даже услышав. Впрочем, так и задумывалось изначально, ведь между АНБУ не должно быть никаких дружеских отношений. А Какаши всегда следовал правилам, потому что шиноби должен им следовать.
Впереди и справа мелькнула неясная тень, тут же скрывшаяся позади него. Какаши сжал зубы. Оставалось пройти совсем немного, но Какаши чувствовал погоню - вряд ли им дадут выбраться отсюда. Снаружи наверняка уже ждут. Сокол тоже оценил положение. Они остановились в небольшой арке между колоннами, где их не было видно сверху.
- Будет бой, - просто сказал Какаши, и Сокол коротко кивнул, - Возьми, - произнес он тоном, не терпящим возражений, и протянул Соколу свою часть отчета, - Ты возвращаешься в Коноху.
Сокол, чуть помедлив, взял свиток. Какаши отвернулся, раздумывая над тем, как отвлечь шиноби от Сокола, чтобы дать тому возможность доставить Четвертому отчет.
Они замерли, едва дыша, не шевелясь. И Какаши услышал именно то, чего опасался и из-за чего уже был готов сложить печати своего дзюцу, и у него был готов план действий.
- Стихия Земли: Каменная Волна!
Их все-таки решили брать живыми – на это Какаши рассчитывал больше всего. Камню нужна была информация о шпионах, этот обвал нужен был им, чтобы выгнать их из этого укрытия. Что ж, выбора у них больше не было. В любом случае, они не получат от них никакой информации– после самоуничтожения АНБУ не остается даже тела.
Валуны зашатались, сворачиваясь со своих мест. Какаши сжал руку, собирая, концентрируя чакру в ладони. Больше, больше…
- Чидори!!!
Он вылетел прямо на одного из шиноби Камня, с размаху срубив тому голову катаной. Один готов. Слева мелькнула тень, звон отбитого куная – второй. Крутнулся на месте, поворачиваясь к Соколу спиной – третий.
Какаши отбил очередной сюрикен и повернулся к выходу. Сокол, поняв его, повернулся вслед за ним. Нужно было выйти на открытое пространство. Шаг – короткий взмах катаны, и темное тело шиноби рухнуло к его ногам. Он слышал за спиной звон катаны Сокола. Необходимо поменяться местами с Соколом, чтобы задержать их преследователей и дать тому возможность уйти. Шиноби по-прежнему осторожничали, намереваясь схватить их. Ближе к выходу валуны над головой совершенно смыкались, образуя короткий тоннель. Еще пара шагов - преодолеть этот участок. Держа наготове катану, Какаши сделал первый шаг к выходу и тут же почувствовал, как задрожали камни сбоку и сверху. Они не успеют…Какаши начал разворачиваться к Соколу, почувствовал сильный толчок в спину, буквально вылетел из тоннеля, сшибив с ног поджидающего их у выхода шиноби. Всадив тому кунай в горло, Какаши отбился еще от трех и замер, озираясь, в поиске врагов. Но было тихо.
Тяжело дыша, Какаши выпрямился. Не выпуская катаны, он еще раз оглянулся в поисках Сокола и замер, увидев его, полузаваленного обвалом. Огромные валуны громоздились над ним, не оставляя надежды выжить. Но он еще был жив. Маска раскололась, и Какаши видел черный глаз, устремленный на него.
- С тобой… все… в порядке? – едва шевеля губами, спросил он Какаши.
Какаши как медленно подошел к нему. В первую секунду он думал, что перед ним лежит Обито, но потом он понял, что ошибся.
- Зачем, - одними губами спросил Какаши.
- Отчет…тут, - Сокол показал глазами на свою грудь, - Под … - он закашлялся, и по подбородку потекла кровь, - Возьми.
Какаши не без труда, боясь потревожить его, вытащил из-под нагрудника свитки. Сокол улыбнулся его осторожности.
- Со мной все покончено.
- Зачем, - наконец сумел проговорить Какаши, - зачем ты это сделал?
Сокол лишь чуть улыбнулся и прикрыл глаз.
- Ты был моим лучшим напарником, - тихо произнес он, - Я не знаю тебя и ни разу не видел твоего лица, но сейчас могу сказать, что считал тебя другом… Не смотря ни на что.
Какаши почувствовал, как воздух свернулся внутри ледяными спиралям, и что-то тоскливо засосало в животе.
Другом… Почему… Ведь в АНБУ нет друзей… Почему он спас его, хотя отчет был у него, и он должен был бросить Какаши там, а самому доставить отчет Хокаге. Это он, Какаши должен лежать там, под камнями. Это он должен был умереть …
Почему, почему они все так поступают. Обито, Минато, Рин… что он не понимает… Отец…
Сокол смотрел на него уже потухающим взглядом.
- Меня зовут Кейтаро, - вдруг сказал он.
Какаши опустил голову и, сняв маску, взглянул Кейтаро в глаза.
- Я Хатаке Какаши, - ответил он.
Кейтаро снова слабо улыбнулся и закрыл глаза. Через несколько секунд его грудь перестала вздыматься короткими тяжелыми толками. Какаши безмолвно стоял возле него, слыша, как затихает его хриплое дыхание. Что же он делал все эти два года? Кем был? За все это время он ни разу не разговаривал с Минато. Лишь сдавая отчеты бывшему сенсею, сквозь прорези для глаз в тяжелой маске жадно всматривался в его лицо. Он не виделся с Обито и ни разу не приходил к Камню Памяти, почти не бывал на могиле отца… Кто он такой, черт его возьми? Друг тем, кого он готов бросить умереть… Что он мог сейчас сделать для Кейтаро? Нагнувшись, Какаши осторожно снял у того с шеи маленький замысловатый амулет. Он не знал, были ли у него родственники в Конохе, но ему будет, что положить у Камня Памяти, хоть и никогда не выбьют на нем имя АНБУ.
Какаши посмотрел на свои руки в красной крови умершего напарника. И он вспомнил тот день, когда он увидел отца, лежащего на полу, как он попытался, не веря в произошедшее, поднять его, а потом долго смотрел на свои ладони, красные от крови. А потом, когда он вышел из дома следом за Джирайей-саном, они встретили одного из тех, ради кого Сакумо провалил эту миссию. Какаши посмотрел на него снизу вверх, и, шагнув к нему, приложил ладонь к левой штанине формы шиноби, оставив там красный кровяной отпечаток. Он помнил, как отшатнулся джоунин, как что-то бессвязно выкрикнул, и Джирайя-сан молча повел его дальше…
За столько времени он так и не понял, не захотел понять, что даже за масками АНБУ существуют друзья, печали и горести. Почему он понял это сейчас, когда уже так поздно?
Обито… Ты имеешь полное право ненавидеть меня… Потому что я поступил точно так же как те, кто предал моего отца…
Сенсей… Теперь я понимаю, почему вы подписали мое прошение, ни слова не сказав мне. Я бы все равно вас не услышал…
Рин… Я не могу просить у тебя прощения. Но я знаю, что я могу сделать для тебя.
Какаши склонил голову перед Кейтаро и сложил особые печати. Через несколько секунд тело под камнем испарилось, оставив лишь густой голубой дым и резкий запах химикатов, который должен был развеяться с первым же порывом ветра…
… Какаши вошел в кабинет Четвертого Хокаге, неся отчет в одной руке, а маску в другой. Минато сидел, низко склонившись над бумагами и, бросив короткий сердитый взгляд на посетителя, вошедшего без стука, резко выпрямился, как только увидел, кто к нему пришел.
- Какаши…
- Добрый день, Минато-сенсей, - произнес Какаши и замер, глядя в чуть расширившиеся глаза Минато.
- Добрый день, Какаши-кун, - Минато улыбнулся ясно и открыто, как когда-то давным-давно и закинул руки за голову, - Что же привело тебя ко мне? Вряд ли ты пришел просто так поболтать со стариком учителем, рассказать о своих горестях и заботах. Или пришел?
- Ну не настолько же я изменился за это время, сенсей, - ответил Какаши и положил свитки с отчетом на стол и добавил: - А где Обито?
Минато ответил ему долгим пытливым взглядом.
- Он должен сегодня вернуться с миссии.
- Сенсей, я бы хотел, - Какаши осекся, вытащил из нарукавника смятый лист бумаги и положил на стол, - Хокаге-сама, я прошу вас рассмотреть мое заявление.
Минато откинулся на спинку кресла, вчитываясь в такой знакомый ровный почерк.
- Ты уверен? – переспросил он, поднимая глаза на Какаши.
- Да, - тихо ответил тот
Минато внимательно смотрел на стоявшего перед ним Какаши. Как когда-то, два года назад, тот стоял перед ним совершенно спокойно. Он сильно повзрослел за это время, и Минато, по-прежнему ясно видя его лицо сквозь темную маску, заметил, как изменилась некогда горделивая складка губ, и смягчились черты его лица. Да и во всей осанке появилась какая-то мягкость, даже расслабленность. И в тоже время спокойная уверенность в собственных силах.
Минато слышал о юном гении, пришедшем в ряды элитных бойцов АНБУ, и удивившем даже их четкостью исполнения заданий, расчетливостью и целеустремленностью. В разных миссиях он потерял многих напарников, но всегда доводил миссии до конца, каждый раз неукоснительно возвращаясь в Коноху с отчетом о выполненном задании. А еще Минато слышал, что с ним не очень любили ходить на миссии. Потому что тот слыл нелюдимым даже среди АНБУ. Он сменил достаточно большое количество отрядов, не закрепившись ни в одном, предпочитая выполнять миссии либо в одиночку, либо с теми, кого ему подпишут в командование на единичную миссию. Лишь один АНБУ был с ним на миссиях чаще остальных. Вот и с этого задания он вернулся один. Так что же заставило написать его прошение об увольнении из АНБУ.
…Он ведь так и не привык к приставке бывший…
Минато проглядел отчет.
- Были вынуждены вступить в бой, - чуть прищурившись, он посмотрел на Какаши, - Миссия задумывалась как особо секретная.
Какаши, молча, смотрел перед собой. Молчание затягивалось – Минато ждал ответа.
- Мы нарвались на засаду шиноби Камня.
- По чьей вине, - резко спросил Минато.
… Они спешили обратно, неслись, не разбирая дороги. Какаши почувствовал присутствие чужого, но Сокол рванулся вперед, и Какаши не успел его остановить. Хорошо, что им удалось тут же скрыться с глаз шиноби Камня, который явно испытал самое сильное изумление в свое жизни…
- По моей, - коротко ответил он.
Минато не видел ученика больше двух лет, однако тот по-прежнему так и не научился лгать. Однако, с каких это пор он берет чужую вину на себя… Минато чуть слышно вздохнул и отложил отчет, пододвинув поближе прошение Какаши об отставке.
- В ранге тебя, конечно, не понизят, - рассеяно проговорил он, разыскивая среди вороха бумаг ручку, - Специальный джоунин Хатаке Какаши.
Какаши перевел взгляд за окно, где ярко светило солнце, и ветер чуть качал ветки деревьев. Хатаке Какаши. Он уже и не помнил, когда произносили его имя вслух в последний раз так спокойно, без натужного спокойствия в голосе.
- Вот, держи, - Минато протянул его прошение, подписанное и подтвержденное, - После того, как разберешься с бумагами, можешь отдохнуть неделю.
Какаши удивленно вскинул брови, но промолчал. Это было как нельзя кстати. За два года служения в АНБУ он не был в отпуске ни разу, и сейчас, расслабившись, чувствовал, насколько он устал.
- Спасибо, Минато-сенсей.
Минато с улыбкой смотрел на все такую же прямую, но все-таки изменившуюся спину ученика. Я рад, что ты вернулся Какаши…
… Обито как всегда опаздывал. Какаши устроился на толстой ветке и снова углубился в книжку. Этот идиот должен был вернуться с миссии два дня назад, а его все не было. Минато был занят, у Какаши был отпуск, и он отчаянно не знал, чем заняться. Он уже навел порядок у себя дома – за два года там все покрылось толстым слоем пыли – но жить решил в маленькой квартире, выделенной Конохой. Соседом его оказался какой-то неуемно-энергичный шиноби, странного вида, младше Какаши, но уже также джоунина. Тот, разглядев у него на плече знак АНБУ, предложил померяться силами в тайдзюцу, получил вежливый и недвусмысленный отказ, бодро заявил, что принимает этот вызов и умчался на тренировку. Какаши уже чувствовал, что с этим психом у него еще будут проблемы. В квартире слева жил сын Третьего Хокаге, с которым Какаши уже был знаком. Тот жизнерадостно потряс ему руку, после чего заявил, что скоро отбывает из Конохи.
И сейчас, сидя на дереве и маясь бездельем, Какаши откровенно ему позавидовал. Дерево было недалеко от главной дороги так, что Какаши мог видеть каждого, что прибывал или уезжал из деревни. Учихи до сих пор не было. Какаши перелистнул страницу. Он не знал, откуда в его новом жилище были книги Джирайи-сана, но он начал читать их от нечего делать и уже втянулся. Сюжет был очень даже захватывающим…
Его чуткий слух уловил громкие голоса дежуривших шиноби. Голоса звучали тревожно. Какаши спрыгнул на землю и пошел по направлению к главным воротам. Навстречу ему уже бежали трое шиноби, которые несли на носилках четвертого. Какаши отступил в сторону, вгляделся в лицо лежащего на носилках и чуть не выронил книгу. Обито!!! На мертвенно-бледном лице Учихи пятнами цвела кровь, свалявшиеся волосы, запекшиеся губы. При каждом шаге несущих, его голова безжизненно моталась из стороны в сторону.
- Что с ним?! – Какаши схватил за руку одного из дежурных.
Тот посмотрел на него как на сумасшедшего.
- Ранение на миссии, а что, не видно? – буркнул он.
Какаши выругался и помчался к госпиталю. Его не пустили к Обито. Тяжелое состояние, не приходящий в сознание… Какаши слышал эти слова регулярно, в течение двух дней, который провел рядом с госпиталем, ежечасно заходя спросить о состоянии Учиха.
Вечером второго дня пришел Минато. Какаши встретил его у входа. Тот молча положил руку ему на плечо и сильно сжал. Какаши вспомнил, как когда-то так держал его Джирайя-сан, когда умер его отец. Какаши сжал кулак. Этот идиот не может умереть так просто, когда Какаши, наконец, понял его, когда он хочет поговорить с ним! Ну почему у Обито вечно все невпопад! Минато тихо ушел, а Какаши даже не заметил этого. Он не может сейчас опоздать, не может.
Мимо прошла медсестра, чтобы заменить дежурную за стойкой. Какаши слышал, как они переговариваются.
- Учиха в 33 палате. Кажется, может придти в себя. Проверь его попозже.
Какаши закусил губу. 33 палата. Он посмотрел на план госпиталя, висевший рядом на стене. 33 палата. Как удачно, что окна выходят на задний двор.
Какаши вышел из госпиталя, и обошел его по узкой темной улице. Внимательно отсчитывая окна, он вычислил нужное, и дальше уже не составило труда проникнуть внутрь, через неплотно прикрытое окно.
Краткого медицинского образования хватило Какаши определить, что Обито уже просто спит, а не без сознания. Значит, надежда есть. Какаши присел на стул у окна, не сводя взгляда с белого лица Обито. Ни один из Учих не пришел проведать его за эти два дня. Была ли вообще у Обито семья или только клан, который считал его слабаком? Почему раньше Какаши не интересовался этим, Обито ведь был в его команде, и даже в его подчинении, ведь Какаши всегда был старше по званию. Сейчас Обито был чуунином, и Какаши снова был выше него по рангу.
- Какой же ты идиот, Обито, - пробормотал Какаши, вороша свои волосы, глядя в темный пол, на котором в лунном свете выделялись странные пятна и потеки.
- Сам такой, - услышал он слабый шепотом и рывком поднялся, бросаясь к кровати.
Обито смотрел на него черными глазами, резко выделявшимися на его бледном лице.
- Обито!
- Что тебе нужно? – прошептал Обито, глядя на Какаши с какой-то безнадежностью.
- Я хотел поговорить с тобой. Я тут уже второй день, а ты все никак в сознание не приходишь, - Какаши стоял у его кровати, комкая пальцами простыню.
Обито перевел взгляд на потолок.
- Зачем? – он прикрыл глаза, втянул в себя воздух и заговорил странным монотонным голосом, - Какаши, я был в Стране Дождя, - Какаши взглянул в лицо Обито, он слышал о том, что произошло там, знал, что Страна Огня была третьей, нейтральной стороной, между Ветром и Землей, - Там неподалеку небольшая деревня… На них напали… Их не защитили… Почему? Не успели, не захотели успеть… Я видел трупы маленьких детей… Совсем крохотных, недавно родившихся… Я сносил их в общую могилу… Мы решили похоронить их… А один… вдруг ожил у меня на руках, когда я его уже хотел опустить к остальным. Он кричал, как… я не знаю, с чем сравнить его крик, - Обито открыл глаза, - Он умер у меня на руках через несколько минут, потому что мы не знали, что с ним сделать, как накормить, как перевязать раны на его тельце. Он был слишком мал для наших препаратов, а наш медик, начав лечить его, лишь усугубил все, по непонятной причине. На обратном пути мы нарвались на засаду. Скорее всего, она была подготовлена Песком. И я сорвался. Говорят, что я убил всех, почти один. Я этого не помню. Знаю, что получил слишком много ран. Пара из них точно были ядовитые, я почувствовал это. Ты же знаешь, в Песке любят снабжать оружие медленными ядами. Я не надеялся выжить.
Какаши, молча, смотрел на него.
- Обито… - начал он, но тот снова прервал его.
- Какаши, я, наверно, скоро пойму, что ты прав, что надо поступать так, как надо. Эту деревню не защитили, потому что она почти на самой границе со Страной Земли, и любое вмешательство могло быть расценено как вторжение, и началась бы война. А защититься сами люди не смогли. Ты сам говорил, тысяча жизней больше, чем одна. Вот и миллионы жизней больше, чем сотня.
Обито закрыл глаза. Какаши угрюмо молчал. В АНБУ знали все подробности этого дела. Все верно, Коноха отправила туда отряд шиноби для помощи, так же как и Песок и Камень. В Конохе, как и в Ветре знали, что нападение организовал Камень, как раз в надежде, что-нибудь вступит в военные действия, и тогда можно будет развязать войну, которая наверняка бы переросла в мировую войну шиноби. И сколько бы людей погибло – трудно представить. И никто не вмешался. Нападение было названо случайным, совершенным беглыми шиноби, которых достаточно бродит по таким маленьким пограничным странам, как Страна Дождя. Мир был сохранен. Ценой жизни более полусотни людей, убитых в собственных домах.
- Тысяча больше, чем одна, - тихо произнес Какаши, Обито зажмурился, - но не важнее.
Учиха распахнул черные глаза и впился взглядом в лице Какаши. Тот выдержал его взгляд.
- Я был не прав, Обито. По моей вине погибла Рин.
- Сенсей рассказал мне о твоем отце, - вдруг произнес Обито, и Какаши вздрогнул, - Если бы я знал это раньше, я бы сумел понять тебя. На твоем месте, я, наверно, поступил бы также…
- Нет, - качнул головой Какаши, - ты ведь хотел пробудить Шаринган и защитить Рин.
Обито отвернулся.
- Я не пробудил Шаринган. И больше никогда не буду обладать им. Но я сумею стать сильным и без него. Я докажу, что Учиха может быть сильным не только благодаря Шарингану.
Какаши чуть улыбнулся. Обито все-таки неисправим.
- Я пойду, - заторопился он, услышав в коридоре шаги, - я приду завтра, - полувопросительно произнес он.
Обито закусил губу.
- Приходи. А тот тут будет ужасно скучно.
Какаши фыркнул, уже не пряча улыбку. Он лежит в госпитале, едва избежав смерти, и говорит, что тут будет скучно.
- Уж я тебя развеселю, - махнул рукой он, впрыгивая на подоконник.
- Да от одного твоего высокомерного надутого вида дурацкого можно умереть со смеху, - слабо проговорил Обито, улыбаясь.
Какаши сердито хмыкнул, спустил маску, показал этому идиоту язык и выпрыгнул на улицу, под возмущенный крик так не вовремя зашедшей медсестры.
